|
Украина
«С дружиной своей в цареградской броне»
А. Пушкин
«Из логова змиева
Из города Киева
Я взял не жену, а колдунью...»
Н. Гумилёв
Помрачневших летописей вязь...
Украина – русская былина,
На латынь сухую повелась,
Отреклась от дочери и сына.
Соловей – разбойник соблазнил
Или с Чудо-Юдо триединым
Осудила память на распыл
И очнулась в логове змеином.
Как же так случилось
Град на Град,
Как же так смешались
Кровь да с кровью,
Если даже залповый откат
У стволов
В одно средневековье ?
Там на гуслях
Каждая из струн
Под поганым Идолищем стонет
И с небес
Низвергнутый Перун
В приднепровском омуте не тонет.
Там за трон
Кичливые князья
Рубятся друг с другом одичало.
Затянулась смертная грызня
Сделки и союзы с кем попало.
Породнит ли снова зов предтеч
Или разведёт нас без возврата
Кованый в Царьграде русский меч,
Поднятый сегодня на собрата?
Просветы
Помимо сумятицы мыслей и чувств,
Подпитанных круто замешанной злобой,
Есть лес за рекою. Он светел и пуст,
Недавно отмеченный высшею пробой.
Но свистнул ноябрь и облик поблек.
Там кто-то бредёт среди тлеющих пятен.
Как странно, ещё не исчез человек,
Которому сон увяданья понятен.
Один из немногих,кто дружит с тоской,
Он, сломанной веткой листву беспокоя,
Фигурой своей осеняет покой
В порушенном мире,лишённом покоя.
А крик воронья над плакучей ветлой,
И ржавый кустарник,ветрами отпетый,
К чему-то взывают из жизни былой...
В ней чаще случались такие просветы.
Богомол
В летний день порывом ветра
Через гребень частокола
Занесло в мой домик ветхий
Из Вселенной богомола.
В незнакомой обстановке,
Оценив метаморфозу,
Богомол, не для рисовки,
Встал в воинственную позу.
Нет, чтоб сразу, без оглядки,
Прошмыгнуть за шторку мимо.
Он готов к неравной схватке
С существом иного мира.
Он решил покончить разом
С рассужденьем о проблеме...
Насторожены три глаза
На вращающемся шлеме.
Слушай, инопланетянин,
Может мы поймём друг друга:
Я уже тобою ранен
Тем, что нет в тебе испуга.
Ты явился Дон-Кихотом,
Рыцарем в миниатюре.
На таких, как ты, охота
Здесь объявлена в натуре.
Улетай к своей планете
В некий мир, поближе к раю
На другом каком-то свете,
А на этом отпускаю.
* * *
Слушай, исчадие ада,
Норов твой дерзкий любя,
Разве мне что-нибудь надо,
Кроме тебя от тебя.
В негодовании буйном,
Не растеряв красоты,
Словом, подмешанным к будням,
Ты поджигаешь мосты.
Кроме остывшего взгляда,
Сколько б на свете не жить,
Разве мне что-нибудь надо,
Чтобы пожары тушить.
* * *
Листва шумит на убыль.
В безмолвии ночей
В пространстве звёздный уголь
Горит всё холодней.
И сад, листвы лишенный,
Растущий невпопад,
В просвет завороженный
Заманивает взгляд.
Как-будто весть благая
Поверх мирских забот,
На встречу намекая,
Меня в просвете ждёт.
Дятел и Сизиф
На снежном дереве в развилке
Уселся дятел без помех
Под красной шапкой на затылке
И в клюве царственный орех.
В бескормицу и лютый холод
Он плод собрался расколоть,
Чтоб утолила вечный голод
В скорлупке мыслящая плоть.
Удар!
Но панцирь слишком крепкий.
С развилки падает орех.
И дятел вмиг слетает с ветки,
И снова с ним взмывает вверх.
То вниз, то вверх –
Так долго длится,
Что оживает древний миф,
В котором мается не птица,
А с камнем мучится Сизиф.
На пик скалы
Под взглядом грифа
Он осуждён его вкатить.
И нет ни шанса у Сизифа,
А вот у дятла может быть...
Ангел
Сон мой слепой, безъязыкий, беспамятный
Ангел ключом золотым отворил.
Тихо возник он, прозрачный и пламенный,
С лёгким заплечием сложенных крыл.
Ангел с глазами пустыми и кроткими
Страх мой проснувшийся вмиг исцелил.
Весь из мерцающих атомов сотканный
Был он и не был. И всё-таки был.
Вестник прощения или возмездия
Жизнь мою ведал и смерть мою знал.
Взглядом звезды из родного созвездия
Гость несказанный меня созерцал.
Переливалось его оперение
Светом творения вневременным.
И оставалось всего лишь мгновение,
Чтобы рвануться и... встретиться с ним.
Вдруг всё исчезло. И ангел светящийся
Не улетел, а как- будто потух.
Тут же во мраке ничтоже сумняшеся
Снова ко мне возвратился испуг.
Может быть ангел жалел меня грешного,
Дать мне хотел путеводную нить,
Предостеречь от поступка поспешного
И неминуемый рок укротить.
Но не сбылось. И немыслимо краткою,
Прерванной свыше по зову светил,
Встреча с посланцем осталась загадкою:
Был он и не был. И всё-таки был.
* * *
Отвлекусь... и увижу тебя.
Ты навстречу идёшь, как бывало,
Рыжий лист невзначай теребя,
Что с родного ореха сорвала.
Тихо вздрогнет покинутый дом,
Где-то громко вздохнёт половица.
У меня под библейским ребром,
Словно в клетке, замечется птица.
Ты идёшь на какой-то волне,
Утопая в ромашках, как раньше...
Ты всё ближе и ближе ко мне,
А уходишь всё дальше и дальше.
Душа и Морфей
Преступной душе в непроглядной ночи
Давно уж не спится. Ей бдится и мнится,
Что кто-то сейчас подбирает ключи
И может нежданно незванно явиться.
Как много в безмолвии звуков вокруг
И шорохов разных, внезапных до дрожи.
В догадках больных изнуряется слух,
Вникая в походку случайных прохожих.
А мозг пребывает с собою в игре,
Тасуя цепочек кандальные звенья,
И всё же сдаётся на милость игле,
Душе предлагая не сон, а виденье:
Хранилище снов в первозданном плюще,
Устроенном в нише античного грота,
Где юноша в звёздах на чёрном плаще
Пред ней открывает двойные ворота.
Собаки
С обрывком цепи на ошейнике,
Смирив неподкупную злость,
Собаки уходят в отшельники
В мечтах на случайную кость.
Глаза их тоскою разбавлены.
С опаской ступая в тени,
От сытого быта развалины
Приходят оплакать они.
Железным клыком перепахана
Земля, равнодушная к ним,
Язык оскудевшего запаха
Почти уж неуловим.
Откуда им знать,
Что помехами
В той жизни пребудут они,
Куда их хозяева съехали
Отсюда в недавние дни.
Что им остаются лишения
И прелести прочих свобод,
А время цепей и ошейников
Теперь для людей настаёт.
Был бы жив Апостол Павел
«Ибо нет власти не от Бога,
существующие же власти от Бога установлены»
Послание к римлянам
святого Апостола Павла, гл. 13,1
Власть в любом обличье власть.
В ней мистическая сила.
Ей подыгрывают в масть,
Чтоб она благоволила,
Разрешила не пропасть.
Ей поддакивают в лад
И заглядывают в глазки
В ожидании наград
И в предчувствии развязки,
Прямиком ведущей в ад.
В Библии античный крот
След оставил от подлога.
Он подделал перевод,
Написал, что власть от Бога,
А на самом деле «под».
Власть от Бога недотрога,
А под Богом благодать.
Вот как с помощью предлога
Можно, спрятавшись за Бога,
Смысл власти поменять.
Был бы жив Апостол Павел,
Перевод бы он подправил.
Все мы спицы в колесе.
Власть под Богом, как и все.
К публикации рекомендовал Алексей Береговой |
Шостко Виктор Иванович - член Союза писателей СССР, России с 1989 года, поэт. С 2011 года – член правления Ростовского регионального отделения СП России. Живёт и работает в г. Ростове-на-Дону.