| |
1.
«Широк, слишком широк человек. Я бы сузил», – замечал еще великий Ф.М. Достоевский в романе «Братья Карамазовы». Порой овладевает несбыточное желание спросить писателя: – А лучше будет, если сузить? – Российский опыт, который мы имеем здесь, сугубо отрицательный. Часто какой-то примитив получается.
Вот, например, в конце двадцатого века заманили нашего соотечественника всякими материальными соблазнами в общество потребления и что? Простенький такой потребитель получился. «Сузился» он за счёт уменьшения лучших духовных качеств, потери интереса к религии, к вопросам нравственности. В общем, всё что требует больших усилий, каких-то жертв и страданий – было отброшено во имя «комфортного» материального существования.
Есть у –Дмитрия – героя романа «Братья Карамазовы» и продолжение размышлений о сложной натуре человека. Он говорит: «что уму представляется позором, то сердцу сплошь красотой!». То есть, в одной личности у нас существуют и часто конфликтуют противоположные чувства и ценности. И наш соотечественник часто жертвует материальной пользой ради красоты чувственной, ради порывов страсти, ради приобретения какой-то духовной отрады!
По этому поводу часто думаю: может, Господь так всё организовал специально, чтобы в этом «плавильной печи» противоречий, страстей и страданий наш соотечественник «выплавил» как сталь из руды в своем сознании новое мировоззрение или, точнее, выстрадал его? И главная его цель – не потребительское, а духовное счастье?
Эту догадку подтверждает и наш многовековой исторический опыт. Из него неопровержимо следует, что только вдохновляемый высокой духовной целью, впитавший в себя лучшие национальные традиции, наш соотечественник был непобедим. Это он много раз доказывал в самых больших сражениях и в коллективной трудовом подвиге на больших стройках страны.
Пока был «широк» во всех своих проявлениях национальный характер, его обладателю были по плечу любые достижения, и никто не мог его остановить в духовном порыве при защите дорогих ему ценностей. При планировании атак – он был расчётлив, в самих атаках – романтик и отчаянный храбрец.
Если сравнить карьеру западноевропейских военно-начальников, основанную на гордыне и тщеславии, и, например, жизненный путь русского адмирала Фёдора Фёдоровича Ушакова (1754-1817 гг.) мы убедимся, что в лице Ушакова перед нами качественно иная личность, которая всегда с Богом, которая живёт для Ближнего своего. У этого православного человека другое отношение к людям, другие мотивы поступков, полная самоотверженность в исполнении своего долга. Он был очень требователен к своим воинам, но это была требовательность любящего отца к сыновьям. И результаты деятельности таких людей, как Ушаков, ошеломляющи: наш адмирал, командующий Черноморским флотом, не проиграл ни одного сражения, не потерял ни одного корабля. В отставке – он жил по-монашески, раздавал своё пенсионное жалование нищим. В 2001-м году был канонизирован РПЦ и приобщен к лику Святых.
Эти люди как бы из другой вселенной. Часто скромные, истинно -Божьи создания, в мирской жизни достигали гораздо более впечатляющих результатов, чем самые тщеславные карьеристы.
Святитель Феофан Затворник писал: «немецкий ум как будто углубляется, а на самом деле ходит по верхам и околицей, не касаясь самого существа истины. Православный же ум признает истину в её существе без всяких околичностей. (1 )
Западные мыслители и наши российские либералы не желали даже вникать в суть этих принципиальных различий. Со сменой общественного строя, идеологи «рынка» стали изображать дело так, будто всё своеобразие православия – вопрос частный, внутри – религиозный. А мы, как нация, движемся в общем русле мирового экономического и культурного развития. При этом, они ссылались на мнение западных мыслителей, например, Жан Жака Руссо, когда-то утверждавшего, что «у народов, как и у людей, существует пора юности и …зрелости, которой следует дожидаться, прежде чем подчинять их законам.» И делался вывод, что наш российский народ был диким и «еще не созрел для уставов гражданского общества.» (2)
Эта очень спорная оценка исторического развития России кочевала из одной научной работы в другую, и до сих пор продолжает иметь сторонников в среде творческой интеллигенции.
Выскажу мнение, что мы поздно «созревали» для европейской цивилизации только потому, что Создатель поставил перед нами принципиально другую сверхзадачу: органично соединить рациональное европейское начало с нашей православной духовностью, и создать, таким образом, нечто новое, качественно иной национальный характер, основанный соединении духовных и материальных ценностей. А это делается долго и трудно!
2.
Великий писатель Николай Васильевич Гоголь еще в девятнадцатом веке своей гениальной интуицией почувствовал, как именно мы должны развиваться, чтобы не стать захолустной колонией коллективного Запада.
Г.П. Данилевский описал ажиотаж в окружении писателя, когда Николай Васильевич вдруг бросил создавать сатирические сюжеты, и «дерзнул глубже взглянуть в собственную свою душу, проверить свои собственные помыслы и самостоятельно, никого не спросясь, открыто о том поведать другим».
(Очевидно, имеется ввиду прежде всего, издание книги Гоголя «Избранные места из переписки с друзьями».)
Наша «прозападная» интеллигенция негодовала: как смел он пойти не по общей, а по иной дороге «заговорить о духовных вопросах о церкви, о вере» (3)
А Гоголь понял, что одной сатиры, одного «просвещения» для духовного воспитания большинства российского народа явно недостаточно. К соотечественникам с их неповторимым менталитетом нужен другой подход, другие мифы и аргументы.
Показанные Гоголем в поэме «Мёртвые души» русские типы и характеры при господстве в них ярко выраженных страстей, совсем не вписывались в «рассудочный», «рыночный» западно – европейский мир. Их максимализм чувств и желаний, часто приносящий вред им самим, могла «укротить» только религиозная дисциплина в православном понимании этого слова. Наши соотечественники должны были не исполнять, как протестанты и католики какие-то общие духовные наставления, а беззаветно служить вере и любить Бога «всем сердцем своим», всей душою своей», как сказано в Новом завете. Это же откровение чувств русский человек часто распространял на к другие жизненно-важные сферы земной жизни.
Но существование в ином качестве – формирует другую ментальность – понятие, которое в переводе с французского означает «мыслительную установку», «особый склад ума», формирующий особое миропонимание, а затем и особую по сравнению с другими народами судьбу нашего соотечественника.
В 1856-м году, письме к Н.А. Некрасову молодой Лев Николаевич Толстой осуждающе пишет, что « у нас не только в критике, но в литературе, даже просто в обществе, утвердилось мнение, что быть возмущенным, желчным, злым очень мило. А я нахожу, что очень скверно. Гоголя любят больше Пушкина.» И далее развивает мысль, что такой злой человек не в нормальном положении. «Человек любящий-напротив, и только в нормальном положении можно делать добро и ясно видеть вещи.» (4)
Что может сотворить с нами любовь – хорошо видно на примере отношений между мужчиной и женщиной. Искренне любящая вас половина кажется вам принципиально другим существом, чем вы знали прежде, когда смотрели на противоположный пол со стороны. А почему? Потому что в любви человек преображается, он всеми силами старается стать лучше и решительно борется со своими отрицательными качествами и привычками. И происходит чудо! Мы видим перед собой настоящего друга и любимого человека, видим таким, каким он был первоначально задуман Создателем со времён Адама и Евы.
Все многочисленные капризы, и коварства, весь набор греховных навыков, что навыдумывал князь мира сего и вложил во всех нас, в том числе и в наших избранников, всё таинственным образом улетучивается и ты радуешься любящему, как человеку-Празднику, который всегда с тобой. В любви человек как бы возвращается в райский сад своих Прародителей.
Кончится любовь и опять распахнут двери «царства земные» Князя мира с его бесовскими страстями и терзаниями.
Так и в общественной жизни, в социальных отношениях, если мы любим свою родину, свою нацию, мы становимся истинными гражданами, а наша страна – великой! Мы радуемся любым успехам родного государства во всех сферах общественной жизни. И жить нам в такой стране уютно как в родном доме. И мы стараемся быть для всех сограждан лучше и добрее.
Нас не раздражают надменные чиновники, нам радостно общение с друзьями на праздниках, деловых встречах. Мы с готовностью занимаемся общественной деятельностью. Такой тип «общественного» человека появился у нас в России еще при Пушкине. Таким был и наш великий поэт.
Образно говоря, у нас в России, несколько веков существовало как бы два духовно-разных народа. Представитель одного, например, в лице священника Фотия и княгини Орловой-Чесменской, собирал средства на строительство церквей, а представители другого – а именно, ироничные прозападные русские дворяне – сочиняли скабрезные стишки про интимную связь этих двух самоотверженных православных людей, хихикали и сплетничали на балах.
Этот человеческий тип эгоцентриста из века в век становился у нас всё многочисленнее и агрессивнее. В девяностые годы двадцатого века российские либералы в своих СМИ уже преподносят в качестве образца российского гражданина, человека, для которого человеческое самостояние, гордость личности, независимость, полная индивидуальность были гораздо важнее…государственных интересов и нужд.
И в научных исследованиях своеобразие нашего национального характера многие ученые предпочитали не замечать. Еще в начале двадцатого века в историк Освальд Шпенглер в своих трудах доказывал, что каждая культура имеет свою душу. (5) Но выделив восемь великих культур в мире, культуру всех европейских народов в целом ученый отнёс к европейской «фаустовской». Таким образом, наш православный человек, а также, католик и протестант волею учёных мужей оказались в одном «лагере», хотя между ними были существенные неустранимые противоречия.
Ну не могло быть «единой души» у того европейца, который только соблюдает религиозные правила «для порядка» и благополучия, и у того православного жителя Восточной Европы, который пытается обрести Божью Благодать в смирении и покаянии.
Отдельные представители нашего дворянского сословия пытались как-то перестроить свою жизнь по – христиански. Но в целом, по своему образу жизни, по тем ценностям, которые оно исповедовало, светское российское общество было бездарным подражателем западно -европейского с его непомерной гордыней и жаждой земных благ.
Другие социальные слои жили иначе. Российский образ жизни нам диктовал более суровый климат и большие пространства, в которых надо было выживать только сообща. Наши крестьяне вынуждены были создавать общины. Вероятно, именно они и помогли нам сохранить православную соборность и другие традиции в отличие от древней Византии, которая как православное общество, была разрушена.
Просто удивительно, как привилегированные классы России сотни лет делали вид, что у нас можно жить так же, как в благополучной Западной Европе, где урожайность в разы выше, где могут сытно жить не только самые богатые, а большинство социальных слоёв и групп. Кроме того, научно-технический прогресс, кажется, убеждал правящие элиты, что Создатель все открытия в науке, и технике, все успехи их внедрения в жизнь – предназначал для «делового человека». Они из кожи лезли вон, чтобы попасть в этой «рай» европейской культуры и такого же материального благополучия.
Вольтер, описывая время царствования нашего царя Петра Первого, со свойственной ему иронией, отмечал, что «путешествие царя по Франции было гораздо более полезно тем, что сблизило его с торговыми государствами, населённым оборотистыми людьми, чем мнимым соединением двух соперничающих церквей (6)
Напомним, что в те времена шла борьба греческой и латинской церквей за правильное прочтение Священного Писания и священники простили Петра Первого помочь обрести мир между концессиями. Но вместо занятия духовными вопросами, «Петр вывез из Франции, – как в своё время из Англии – много мастеров, ибо все народы, попадавшиеся ему на пути, почитали за честь помочь Петру, желавшим дать всем искусствам новую родину и принять участие в сотворении её.» (7)
Всё в действиях Петра Первого, кажется, соответствовало требованиям исторического момента: чтобы не оказаться покорёнными более сильными странами, надо было создавать сильный флот. А чтобы создать такой флот, нужно было освоить передовые технологии судостроения, овладеть новыми ремёслами.
Но так спешил царь «встроится» в общий процесс развития, что о духовной стороне дела, кажется, и не вспомнил. Даже должность патриарха – главы православной церкви отменил, чтобы не мешали священники перестраивать нашу жизнь на европейский лад.
Петр Первый не был по духу таким императором, как Константин, который знал великую силу христианства и заботился прежде всего о распространении его по всей Римской империи. Крест возник в небе, когда войска Константина атаковали во много раз более сильные противники. И сам Господь помог ему одолеть огромные вражьи полчища.
Царь-реформатор Пётр Первый больше верил в мощь своего флота и артиллерии. По его мнению, наш народ жил слишком патриархально и как бы вне общеевропейского направления экономического развития.
Вряд ли он задумывался над боевыми возможностями коллективного духа народа, о силе его огромной любви к Богу и отечеству. Эти способности надо было беречь и развивать особенно бережно и настойчиво в условиях победного шествия научно-технического прогресса. И для этого были все возможности.
К началу царствования у нас Екатерины Второй на просторах матушки-России было 732 мужских монастыря и 222 женских. Влияние их на многие стороны духовной жизни страны было велико. Иисуса Христа в молитвах образно называли начальником тишины. Так вот, у нас на родине – монастыри и церкви несли в города и сёла тишину смирения и духовного покоя.
Но наступление на наши православные основы продолжалось. Известный русский критик Вадим Кожинов писал, что «четыре пятых всех монастырей было уничтожено в последней трети ХV111-го века» (8) Таким образом, – сделал вывод В. Кожинов, – «был нанесён сокрушительный удар по всей исторической системе религиозно-нравственного воспитания русского народа». ( 9)
Против нашей православной сути больше трех веков противники используют все идеологические ресурсы. Наиболее известные курсы истории России – это в самой своей основе критические или даже заострённо-критические, далёкие от объективного понимания и толкования».
Всё в ней плохо, всё не по-«цивилизованному». В исторических трудах, Россию, то судят за феодальную раздробленность, то, те же самые историки, ругают её за деспотизм.
Задача одна – уничтожить любые приметы нашего национального своеобразия и «встроиться» в цивилизованный мир поближе к общей «кормушке». Здесь наша творческая интеллигенция думала больше о своем благополучии, чем о родной стране.
Заботится о крепости, и силе отечества, конечно, было необходимо. Надо было стимулировать и деловую активность, без которой враги просто отняли у нас наши территории. Но не было никакой необходимости так решительно упразднять патриаршество, массово закрывать монастыри, сокращать число священников во всех приходах.
Могущественным силам, управляющим этим миром, много хлопот несёт православный верующий человек. У него много качеств, мешающих выстроить жизнь, как один большой рынок, где все пекутся о прибыли и материальном благополучии. Им трудно управлять во имя создания мирового общества потребления, где стандартные, для большинства, формы трудовой занятости и формы досуга.
Православный человек остаётся одним из последних оплотов духовности в мировом сообществе. И его надо беречь и защищать!
Приложение:
1)) Феофан Затворник. «Созерцание и размышление. Краткие поучения». Москва, 2003 г. Стр.50
2) Александр Долинин «Гибель Запада и другие мемы.», Москва,2020 г. Стр.75
3) Г.П. Данилевский. Собр., соч. том7. Стр. 369.
4) Л.Н. Толстой. собр. соч. том 17, стр.409
5) Вольтер. собр. соч. Том 2, стр.528
6) там же
7) там же
8) В. Кожинов «Россия век ХХ (1939-1984) стр.18
9) там же
Май 2025 г.
Г. Минусинск |
|
