Любовь СТАРШИНОВА, поэт, член СП России, руководитель ЛИТО «Рассветная звонница»

 «Иду на голос Человека»

(О поэте Евгении Игнатьевиче Сигарёве)

 

1 июня 2018 года  литературное  сообщество Твери  и Тверской  области  будет отмечать 90-летие известного российского поэта Евгения Игнатьевича Сигарёва (1928 - 2010 гг.), автора двенадцати книг стихов, члена Союза писателей России, Секретаря Союза писателей СССР, Заслуженного работника культуры Российской Федерации, лауреата многих престижных литературных премий.
С 1997 года поэт жил и работал в Твери. Он  участвовал во всех литературных мероприятиях города и области. Входил в Правление Тверского отделения Союза писателей России, вёл передачу «Поэтическая тетрадь» на тверском радио,  активно сотрудничал с местными периодическими изданиями, вёл огромную просветительскую работу, в 2004 году удостоен знания лауреата литературной премии им. М.Е. Салтыкова-Щедрина. В Твери  изданы его книги стихов «Честь имею», «Рождённый под песни России», «Последняя вахта» (посмертно).  Под его руководством создано первое в Твери и области Молодёжное литературное объединение «Рассветная звонница», учреждена Молодёжная литературная премия «Родник» за первую книгу стихов молодого автора, которая с 2010 года носит имя своего учредителя.
Культурный след, который Евгений Игнатьевич Сигарёв оставил на Тверской земле, переоценить сложно. Многие современные поэты Твери могут назвать его своим Учителем. Его внимательное,  профессиональное отношение  и  к начинающим поэтам,  и  к своим заслуженным коллегам, позволяет нам говорить о большом значении его имени в культурном пространстве Твери и Тверской области.

1 июня в 18 часов в Тверской областной  библиотеке им. А.М. Горького пройдёт литературный вечер памяти поэта. В нём примут участие литераторы  Твери и Тверской области, музыканты, ученики поэта, члены ЛИТО «Рассветная Звонница». 

* * *

«Дневниковые записи, письма писателей публикуются, как правило, после их кончины в последнем томе полного собрания сочинений. В журнальной периодике изредка появляются подборки умозаключений из писательских блокнотов, претендующие на афоризмы. То и другое вызывает, прежде всего,  литературоведческое, познавательное любопытство…»
(Евгений Сигарёв «Штурманское правило» (о поэте Петре Камчатом,11.03.2006 г.)
           

Спустя несколько лет, с тех пор как были написаны эти строки,  мне довелось стать наследницей  архивных записей  моего учителя, поэта Евгения Игнатьевича Сигарёва. Что делать с этим наследством? С рукописями в строгих  папках? С черновыми набросками стихов? С блокнотами, записными книжками поэта?.. Тогда, в 2010 году, советы сыпались со всех сторон: «Опубликовать… Разместить… Отдать в хорошие руки…». Мне понадобилось время, чтобы принять верное решение и по-новому познакомиться с дорогим для меня человеком…

Согласно русской пословице  «Не было бы счастья, да несчастье помогло», я подружилась с семьей Евгения Игнатьевича уже после его смерти. Мне было приятно «открывать»  его талант  для родственников  именно как  поэта-учителя и одного из основных культурных деятелей современной литературной  жизни Твери. Да и передо мной распахнулись «другие» грани жизни  поэта, которые  казались почти запретными: не принято в нашем  обществе подробно расспрашивать  о семейных традициях, проблемах, заботах.

Широкой публике известны многие факты биографии поэта. Он сам рассказывал, как мальчишкой сбежал на фронт, как его вернули и отправили в Ташкентское Суворовское  военное училище. Это и определило дальнейшую судьбу Сигарёва: судьбу офицера, капитана, пограничника.

Известен факт биографии Евгения Сигарёва  и о том, что его первая публикация состоялась 30 июня 1946 года в газете Туркестанского военного округа «Фрунзевец». «Дайте мне слово» – так называлось это стихотворение. Основные же публикации в журналах и серьёзное увлечение поэзией пришло  к 1963 году. А всё это время после первой публикации Евгений Сигарёв и не помышлял о стихах. Вот строки из автобиографии поэта, найденной мной в его архиве:

 «В 1950 году… завоевал первое место на поэтическом конкурсе журнала «Пограничник», и когда награда пришла в часть, меня вызвал командир части, великолепный офицер, одессит по рождению, и спросил:
Так ты шо, стишки сочиняешь?
Да вот…
А я думал, ты умный… Грамотный штурман, перспективный командир, и такие хохмочки… Тебе шо, трап на голову упал?
Около восьми лет потом не брался я за перо…»
(Евгений Сигарёв. Автобиография. Приблизительно 1980 год. Орфография  и пунктуация  сохранены авторские)

Разбирая рукописи Евгения Игнатьевича, я поняла, что знала  многое о его литературной деятельности, а вот о личной жизни и истории его семьи почти ничего не знала. Вернее, как-то  не заостряла внимания на этом, хотя было к чему прислушаться…

Незадолго до болезни Евгения Игнатьевича, которая сразила его в конце апреля 2009 года, мне довелось побывать у него в гостях, и за чашкой чая речь зашла о происхождении его фамилии. Он говорил долго, эмоционально, искренне.  По тому, как увлечённо он рассказывал, было заметно, что факты истории его семьи, очень важны. Он с необычайной гордостью жестикулировал,  трогательно представлял некоторые эпизоды  «в лицах». Сбивался и вновь возвращался к потерянной нити повествования...  В тот день он был излишне  взволнован, был счастлив от воспоминаний… И вот  только это ощущение радостно-приподнятого душевного настроения моего учителя,  я и помню сейчас, а  происхождение фамилии Сигарёв, как её представил мне  Евгений Игнатьевич, в большей  части, останется в глубинах  моей памяти. Тогда и в голову не пришло записать этот рассказа, воспользоваться диктофоном…

Другой случай, позволивший мне ещё ближе прикоснуться к семейной истории Сигарёвых, произошел в январе 2011 года, спустя несколько месяцев,  как его не стало. Я пришла в гости к сыну поэта Дмитрию, и он показал мне пачку писем, датированных 1957-1961 годами, сохранившимися каким-то чудом, после стольких переездов  семьи  Сигарёвых по  нашей необъятной Родине. Это были письма Евгения Игнатьевича к жене, Тамаре Александровне, письма  капитана корабля, который по полгода проводил вне дома, в холодных водах Северного Ледовитого океана. С точки зрения  человека, который бы захотел стать биографом поэта, это – основа труда! Опубликуй их сейчас – и дело сделано: письма поэта Сигарёва будут читать и перечитывать. Написанные правильным русским языком они, в принципе, готовы к печати: культурные и грамотные обороты речи, везде стоят нужные знаки препинания, искренне звучат  слова о любви и  о разлуке… Но, поверьте, у меня дрожали руки, когда я прикоснулась к этим листам. В первые минуты  я не решалась читать, отказывалась:  слишком страшно вторгнутся вот так, «без перчаток»,  в личную жизнь дорогого человека, уже  ушедшего от нас… Справившись с волнением,  прочла несколько первых строк…Тёплые обращения к родным, рассказы о непогоде, о работе и планах на ближайший отпуск,  мечты о возвращение домой,  на сушу с палубы корабля... А ведь, кажется, я всё это знала, слышала, читала:

… Позвоню им после посадки,
Семизначный номер набрав:
Я вам солнце привёз с Камчатки,
Запах снега и ранних трав.
Накрывайте на стол по совести,
Ждёт запев нас и ждёт припев.
Расскажу вам такие новости,
Только ахнет, обомлев!...
(«Трону лаком рога оленьи…» Из книги «Фарватер»,1977 г.)

И сразу стало понятно, почему мне трудно прикоснуться к архивным бумагам! То, что в стихах – написано для всех любителей поэзии… А письма, дневники – нечто сокровенное, личное. Пусть они остаются в семье, как лучшая память об отце, деде, прадеде…

Как драгоценность я сейчас храню копию тетрадной страницы со стихотворением  Евгения Сигарёва, датированным 1-ым января 1950 года (оригинал находится в семье сына поэта вместе с письмами). Первый день второй половины двадцатого века… Но также, 1 января  – день рождения его супруги, Тамары Александровны, с которой они прожили вместе 60 лет… «…Я пью за любовь – это значит за нас!» – гласит последняя строка стихотворения.

А потом, в феврале  2009 году, после смерти супруги, Сигарёв тоже  написал о любви, но уже совсем по-другому, зрело, осмысленно:

…Твой уход – и конец и начало.
Ожидание встречи старо.
В ту же гавань к тому же причалу
Бог мне даст на швартовку добро.

И тогда неразлучные, равные
Под прощальный салют кораблей
Мы уйдём в бесконечное плаванье
Поднебесным путём журавлей.
(«Последняя вахта», 2009 год)

Предсказание, пророчество, надежда – здесь всё…  Поэзия часто выступает в роли  глашатая судьбы… С  таким же мистическим явлением столкнулся и сын Евгения Игнатьевича, Дмитрий,  при выборе фотографии на памятник своим родителям. Она просто выпала из большого альбома, та самая, где им  – Евгению Игнатьевичу и Тамаре Александровне – ещё по 25 лет, где они молоды и счастливы, где они –  вместе. А потом – на нужной странице открылась книга стихов, и слова, сами собой, легли эпитафией на могильную плиту:

 «…Бессильно не плачь,
Не тряси головой.
Уходим, уходим…
Отдать кормовой!»
(Монолог отставного полковника. Из книги «Гнездовье Кутха». 1997 г.)

Так и я, долго ждала знака, сигнала… Подходила  к шкафу с архивом, перебирала  бумаги, рукописи, книги, смотрела на его портрет: «Что делать с этим, Евгений Игнатьевич? Как отобрать без Вас то, что нужно опубликовать, обнародовать?..»  

Когда-то на заседаниях молодёжного литературного объединения «Рассветная звонница» мы  вместе с Евгением Игнатьевичем  говорили о том, как сейчас любят публиковать неизвестные стихи Пушкина, ненормативные опусы Лермонтова и ученические  наброски  стихотворений Есенина… И пришли к единому мнению, что иногда не стоит публиковать всё подряд, как бы ни было огромным желание  рассказать о человеке всё и сразу.  

Время для издания последних стихов поэта пришло в нужный момент: весной 2013 года, к 85-летию Евгения Сигарёва вышла книга стихов «Последняя вахта». В ней представлены многие стихи, которые были им отмечены в черновиках как завершенные.  А также проведена большая работа по сбору его последних публикаций в местных газетах.  

Тогда же состоялся первый городской конкурс чтецов имени Евгения Сигарёва «Причал», где школьники читали наизусть его стихи. Победители получили возможность выступить на вечере его памяти в Тверской областной библиотеке.

За период «Дней памяти Евгения Сигарёва в Твери» в мае-июне 2013 года было проведено, в общей сложности, около пятнадцати мероприятий: концертов, выставок. Они прошли не только в Твери, но и районных центрах, где его любят и помнят до сих пор.  На большой поэтический вечер в главной библиотеке Твери собрались его друзья, коллеги, издатели из многих уголков России. Места в зале едва хватило, а ведь прошло уже три года после его смерти. 

В том же 2013  году начал свою работу сайт Литературного объединения «Рассветная звонница»,  главного,  в последние годы,  детища поэта.   

В конце года  прошло очередное вручение литературной премии «Родник». Эту премию в 2003 году при поддержке Администрации города Твери учредил сам Евгений Игнатьевич,  и при его  жизни  лауреатами премии стали девять молодых литераторов. После его смерти  премия стала называться «Молодёжная литературная премия  «Родник» имени Е.И. Сигарёва».  В Твери  на сегодняшний момент уже четыре лауреата этой премии.

В 2014 году по приглашению руководителя Российского центра науки и культуры в Праге  мне довелось провести презентацию книги «Последняя вахта» в Чешской республике.  Нашим землякам  особенно пришлись по душе строки  поэта о морских просторах нашей Родины.

С 2015 года велась организационная согласовательная работа по проекту мемориальной доски на доме, где жил Евгений Сигарёв.  Усилия по установке объединили поэты, музыканты, театральные деятели. И в прошлом,  2017  году, ко дню рождения поэта,  она была торжественно открыта.

К 90-летию поэта Евгения Сигарёва  в Твери снова соберутся  почитатели его таланта.

Мы многое смогли сделать ради увековечивания памяти поэта, главное, попытались  добиться не мимолётного воспоминания о нём коллег и литературных деятелей, приуроченного к датам  его жизни и смерти, а постоянно поддерживаемого огня, света в сердцах многих, знакомых с его поэзией. И в этом нам помогло именно постепенное осмысление его поэтического наследия.  Многие ученики Сигарёва до сих пор посвящают выступления  памяти своего учителя. Композиторы Твери пишут новые песни на его стихи. До сих пор в памяти многих людей  звучит его голос.  Тот самый  ГОЛОС  ЧЕЛОВЕКА  иногда слышу и я, иду за ним, доверившись поэтическому чутью, которое оставил мне в наследство мой учитель, Евгений Игнатьевич Сигарёв.

За спиной дорог полвека.
Веком выбраны пути.
Нам
На голос Человека
С детства выпало идти…
(«Иду на голос Человека». Поэма)

 

Старшинова Любовь Олеговна родилась в 1976 г. Кимры Тверской области.
Выпускница филологического факультета Тверского государственного университета.
Руководитель ЛИТО «Рассветная звонница» (г. Тверь) с 2010 г.
Активно участвует в культурной жизни города и области.
Автор трёх книг стихов: "Двенадцать стихотворений" (2001), «Моя двадцатая весна» (2002), «Стоит жить» (2010)
Публиковалась в различных изданиях Твери, Тверской области, Москвы, Санкт-Петербурга и др.
Лауреат и дипломант нескольких  литературных конкурсов и фестивалей.
Участник «Общероссийского совещания молодых писателей»  в г. Гусь-Хрустальный (2009 г.),  принята по итогам этого мероприятия в Союз Писателей России.

Евгений СИГАРЁВ (1 июня 1928 г. - 3 мая 2010 г.)

***
Доконали молва и опека!
И, не сдавший ни совесть, ни честь,
Я сбежал из ХХ века,
Принимайте такого, как есть.

Не богаче других, не красивей,
Рядовой среди многих в ряду,
Я родился под песни России
И под песни России уйду.

А за то, что заботы земные
И деянья мои непросты,
Пусть напишут умельцы штабные
На себя наградные листы.

У СТАРОГО МОСТА
Грустит в тиши горсада ожиданье.
И снова нас к мосту, слышны едва,
Приводят, как на первое свиданье,
Не тронутые временем слова.

Вдвоём бредут за нами наши тени
И охраняют, преданно скользя,
Мужское покорённое смущенье
И женские покорные глаза.

На набережной сада городского
Застанет нас над Волгою рассвет.
И нам опять из века золотого
Посмотрит Пушкин бронзовый вослед.

ПОСЛЕДНЯЯ ВАХТА
                           Тамаре
Опустели причалы и гавани.
Только ветер крадётся молчком.
Началось одинокое плаванье
В штормовом океане людском.

За кормою широты, долготы
Замело февралём наяву.
Ты ушла за черту горизонта,
Я остался один на плаву.

Надеваю на вахту последнюю
Брюки чёрные, чёрный пиджак.
А за мной  над  эскадрой наследия
Поднят твой охранительный флаг.

Твой уход – и конец и начало.
Ожидание встречи старо.
В ту же гавань к тому же причалу
Бог мне даст на швартовку добро.

И тогда неразлучные, равные
Под прощальный салют кораблей
Мы уйдем в бесконечное плаванье
Поднебесным путём журавлей.

ПЕСНЯ О ВОЛГЕ
Там, где детство аукает,
Где над Волгою храмы,
Нашу память баюкает
Колыбельная мамы.

Следом песенно катятся
Волны лет под мостами.
С ними в девичьем платьице
Ходит песня с цветами.

Перед чуждым нашествием
Встанет песня на страже
И в костюме торжественном,
И в лихом камуфляже.

Эту песню упрямую
Всем, кто жил по соседству,
Мы оставим, как самое
Дорогое наследство.

***
Висят себе в шкафу давным-давно
Фуражка с крабом, офицерский китель,
Но белый вальс я с ними заодно
Всё слушаю, сугубо штатский житель.

Он приглашает в танцевальный зал
И плавно кружит под аплодисменты.
Там лейтенант краснеет от похвал
И отпускает даме комплименты.

Ах, как его поклон неотразим
И как её таинственна улыбка!
А сколько им кружиться лет и зим,
Не знает даже золотая рыбка.

Кукушка накукует много лет
И вальс их поведёт неторопливо.
А нынче в этом зале то фуршет,
То дискотечный гул под банку пива.

И хоть афишам дела нет до нас
И распродажа в Доме офицеров,
Но я всё ставлю, ставлю белый  вальс,
Где дамы приглашают кавалеров.

БЕРЕГИНЯ
У Невы по-весеннему синей
Мне в тот вечер запомнилась речь:
 – Хочешь, буду твоей Берегиней?
Научусь и жалеть и беречь.

Стали эти слова дорогими,
Стали песней в любую страду.
Не жалела себя Берегиня,
От меня отводила беду.

Осыпала вестями благими.
Выходила встречать на причал.
И светились глаза Берегини
Каждый раз, как начало начал.

Хоть земные дороги доныне
Насылают то шторм, то пургу,
Берегиня моя, Берегиня,
Охраню я тебя, сберегу!

***
Мне снятся походы, где утро и вечер
Закручены лютым норд-остом в кольцо.
С разбойничьим посвистом шквалистый ветер
Солёную пену швыряет в лицо.

Команду не вымолвить ртом задубелым,
От стынущих брызг леденеет реглан.
… А вам представляется в кителе белом
И весь в золотых галунах капитан.

Красиво подносит он жестом киношным
Бинокль опереточный к умным глазам.
И танго над палубой плачет о прошлом,
И чайки осанну поют небесам.

А дама из «люкса» грустна нарочито
И взгляды её ожиданья полны.
У дамы рубинами платье расшито
И плечи зазывные обнажены.

Ах, мой капитан!
Ах, любовь понарошку
И, как в сериале, погоня, стрельба…
А в море, как в жизни, допустишь оплошку –
На рифы в отместку бросает судьба.

А в море, как в жизни, аврал за авралом,
И снова норд-осты берут на ура,
И нет окончанья командам усталым:
– Окалывать лед! Обтянуть леера!

От качки морской,
От людской непогоды
Век пишет скачками свои вензеля.
На зыбкой планете мне снятся походы
И верно проложенный курс корабля.

СТАРОМОДНЫЙ РОМАНС
Оглянусь и в средине столетья, лихого не в меру,
Я увижу перрон, где стоит, поправляя берет,
И не знает певунья, студентка, жена офицера,
Что тревожней судьбы и сиятельней титула нет.

Оглянусь на тебя, и пока ещё нас не коснулись
Ни случайных размолвок, ни радостных встреч рубежи,
Ты прижмись ко мне ласково, ваше сиятельство Юность,
И головку доверчиво мне на плечо положи.

Оглянусь и увижу: неправда у нас не пригрелась.
А когда надвигался соблазна обманчивый лёд,
Ты без слов улыбалась мне, ваше высочество Зрелость,
Говорила глазами: «Очнёшься, и это пройдёт».

И пускай нам твердят, что теперь устарела манерность,
Что теперь в благородство и рыцарство верят с трудом,
Ты возьми меня под руку, ваше величество Верность,
Обопрись на меня, старомодного.
Так и пойдём.

ХРАНИТЕЛЬ МУЗЫКИ
Возле рынка продаётся музыка,
Но толпа к мелодиям глуха.
Дедушка на раскладушке узенькой
У трёхрядки пробует меха.

Хоть у пальцев нет былого рвения,
Он играет, сидя в холодке.
Выцвели нашивки за ранение
На видавшем виды пиджачке.

Никаких эстрадных заморочек.
Ветеран качает головой
И поёт про синенький платочек
И про адрес почты полевой.

В кепке возле ног одна десятка.
У дедули слёзы из под век.
Стонет из последних сил трёхрядка.
Шумный рынок.
Двадцать первый век.

БЕЗ НАПУТСТВЕННЫХ СЛОВ
Отсмёются до слёз
         И отпляшут друзья до упада,
Голоса их уйдут
         Невозвратной дорогою звёзд.
На планету мою
         Опадёт перезвон листопада,
Облетит календарь
         И забвенье заступит на пост.

Без напутственных слов,
         без досмотра вещей на вокзале
Мне единственный раз
         на посадку пройти повезёт.
И не станет врагов,
         что меня от успехов спасали,
И не станет друзей,
         от которых никто не спасёт.

И тогда улыбнусь я Земле,
         где посмел засидеться,
Где любил я людей,
         безответно себя раздарив.
Поскучнеет родня,
         посмотрев на размеры наследства.
Время книги стихов
         по этапу отправит в архив.

Станут песни мои
         исполнятся всё реже и глуше.
Я молчанье прощу,
         только с песнями я не прощусь,
Потому что без них
         Пропадут опустевшие души,
Потому что под них
         и смеялась и плакала Русь.

Всем друзьям посошок
         поднесут, как ведётся на свете,
И меня позовёт
         невозвратный ночной окоём.
Через тысячу лет
         мы сойдёмся на этой планете
И поклонимся ей,
         и свои одиссеи споём.

 

Вверх

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"

Комментариев:

Вернуться на главную