Спасибо, сторона родная,
За твой врачующий простор!
Н.А. Некрасов

… После ночной тряски в поезде, радостной встряски при встрече со своими родненькими на московском вокзале и безостановочной трескотнис ними же в машине по дороге в неведомый мне Гороховец - с реальностью я, в итоге, определённо, разминулась.

Меня взболтало, укачало и расплющило. Божечки, а счастье-то, действительно, смертельный аттракцион! Русские горки. Кстати, а вот и они! Правда, называются иначе – Пужалова гора. Ну, так это даже понятнее и точнее!

… Полиша после четырёх часов стремительной езды по трассе вдруг резко свернула в сторону, и мы, объехав ту самую Пужалову страшилку, неожиданно оказались в невероятно спокойном, как в замедленной съёмке, месте. Погружённый в пышные сугробы, богатырски задремал он, неведомый мне Гороховец.

За окном нашей резвой машинки нарисовались то ли декорации русской сказки, то ли искусная реконструкция седой старины, то ли ожившее бредовое фэнтэзи. Одним словом, что-то невозможное, но, тем не менее, явное.

Древние белокаменные храмы с золотыми куполами, чудом сохранившиеся; старинные купеческие усадьбы, будто не прошло с момента их появления более сотни лет; отсутствие опротивевших многоэтажек, зато присутствие уютных жилых домов с невероятными резными украшениями, затейливыми наличниками и кокетливыми мезонинами. Ущипните меня!

То ли сон, то ли явь, то ли морок - возник городок до того русский, до того спокойный и ладный, что, правда, трудно поверить глазам своим. А ещё труднее уяснить: здесь, что, действительно, живут наши люди? Не заигравшиеся артисты, не дешёвые статисты, не голограммные обманки какой-то гигантской машины времени? Через некоторое время сотрясённый впечатлениями разум начинает посылать тебе назойливый сигнал, который в переводе на человеческий язык означает только одно: «Как же хорошооо! Спасибо, Господи, что приберёг и сохранил это место! Хочу здесь жить. Ну, хоть чуть-чуть! Можно? Оооо…»

А думала, что многое повидала…

… Побросав свои вещи в отеле, а точнее - в белокаменных палатах купца Ершова, совершенно мне тогда неизвестного, мы, мама-дочка-внучка, три поколения неутомимых путешественниц, отправились в город, в котором, откровенно говоря, немедленно захотелось потеряться, заблудиться и никогда не найтись.

… Кстати, позже я узнала, что местный купец, Семен Никифорович Ершов, вошёл в историю города не просто как успешный предприниматель, но, в первую очередь, как щедрый благотворитель. Общая сумма его пожертвований городу за 35 лет – приблизительно 1 миллион 200 тысяч старых рублей, что было сопоставимо с 80-ю годовыми бюджетами Гороховца, а в пересчёте на современные деньги и вообще составляет космическую сумму - более полутора миллиардов рублей!

В Гороховце сохранились три его дома. Один из них – отель, в самом центре города, где мы и поселились. Отель его имени – это белокаменные палаты с толстенными стенами, дубовой мебелью и прилежной стилизацией под старину во всех деталях. А еще с отличной кухней и дружелюбным персоналом. Отель недешёвый, но отработали люди честно каждую копейку.

Кстати, Гороховецкие коммерсанты, судя по всему, были не просто щедрыми, но и просвещёнными. Они оставили после себя не обычные дома, а настоящие каменные терема и деревянные избы (внимание!) в стиле модерн. Благодаря их постройкам город сейчас в туристических путеводителях неизменно называют столицей каменных палат России. Действительно, в стране сохранилось не более двух десятков каменных гражданских построек XVII века, и семь из них — в Гороховце. Деревянный модерн Гороховца — настоящее архитектурное сокровище. Ярчайший образец — дом основателя судостроительного завода И. А. Шорина, тоже известного благотворителя. Это, по сути, деревянный терем, с причудливой асимметрией пристроек и сказочными башенками по периметру. Особый восторг вызывает центральная округлая башня, сделанная из гнутых брёвен. Да что башня! Всё в этом архитектурном шедевре вызывает восторг, которому мы с моими девочками от души и предаёмся.

Первое впечатление от Гороховца: место для жизни наши предки выбрали с умом: получился не просто красивый город, а самой природой на века сооружённая крепость. Защита от всего на свете, включая погань современной цивилизации. С запада - от шума, пыли и дорожной суеты грудью встали на защиту Гороховца горы; восток перекрыт от любого злого умысла ушедшей сейчас под лёд рекой Клязьмой; а все прочие места вокруг города Господь бережно упаковал в непроходимые леса с болотами. Так уберёг. О как!

Между тем как-то слишком хорошо. Может, давление шпарит?

… Неспешная прогулка по набережной Клязьмы, по ледовой тропинке на другой берег и обратно, медленное, с бесконечными остановками, передвижение по центру города укрепляет в мысли: рядом течёт, действительно, какая-то другая жизнь, с привкусом вечности: спокойная, тихая, с чистым воздухом и обилием красоты, природной и рукотворной. Вот почему у тебя, заражённой суетой и хронически-тяжелыми новостями, поначалу сбивается система координат, нарушается привычное (а по сути – ненормальное!) ощущение жизни и времени. Право, не знаешь что и делать «с розовой зарей /Над холодеющими небесами, /Где тишина и неземной покой…»

Первым, как и положено, пробуждается шестое чувство. У меня оно явно с филологическим уклоном. Мне так привычнее. Воображение начинает оживлять память и будить ассоциации. Приходят в движение хаотичные смыслы, казалось, забытых слов и названий, которые вобрали в себя и сохранили где-то на языковой глубине, на уровне предчувствий и ощущений, исторические приливы и отливы драматичной российской истории, сохранившиеся в Слове. Для меня это ключ к смыслам, к пониманию новых мест и людей.

Эта лингвистическая реанимация некоторых гороховецких названий нам сейчас и предстоит. Рискнем?

Горох, говорите? Ну, уж нет!

Простенький, съедобный горошек из праздничного оливье чудится в наше пошлое время в названии этого почти мифологического города, по свежим ощущениям - сохранившегося Китеж-града, ожившей русской Атлантиды. Но чего ждать от нас, изувеченных чревоугодников!

Более того, и на гербе города, похоже, изображено это бобовое растение, которое в этих местах, действительно, даёт неплохие урожаи. Современные продавцы, торгующие бархатными зелёными стручками-брелоками в своих сувенирных лавках, к гороховой версии тоже изо всех сил подталкивают.

Но помилуйте, друзья, при чём тут горох, пусть даже сверхизобильный и сочный, когда речь идет об имени заповедного города с неисчислимой и богатой историей! Это что же должно было с тем горохом здесь случиться, чтобы отпечататься в названии города, оттеснив память о его древнем зарождении, кровавых битвах, разорениях и пожарах, когда город вновь и вновь исчезал с лица Земли но, как неубиваемый Феникс, так же упорно восстанавливал себя из небытия и руин!

Впрочем, наиболее вероятной считается другая версия: Гороховец — это слияние двух слов — «гора» и «ховАться, прятаться, то есть». Получается, речь идет о городе, спрятанном под горой.

Вроде бы, так и есть. Но вот незадача: сам город возник много позже этого названия! Так утверждают историки. А история – вещь упрямая, и она гласит: Гороховец основан, как укрепленный пограничный пункт на восточных границах Владимиро-Суздальского княжества великим князем Андреем Боголюбским в 1168 году во времена походов русских войск на Волжскую Булгарию.

Впервые Гороховец, как "град Святой Богородицы", упоминается в Лаврентьевской летописи в 1239 году, когда его впервые сожгли татаро-монголы, после чего жизнь в городе надолго замирает.

В конце XIV - начале XV века при князе Василии I Гороховец входит в состав Московского княжества. В это время юго-восточная пограничная засечная полоса Руси проходила по реке Оке, и называлась не иначе, как «Пояс Пресвятой Богородицы». Естественным продолжением этого пояса как раз и был «град Святой Богородицы Гороховец», прикрывавший границу с востока.

В начале XVII века, в годы Смутного времени, город в очередной уже раз встал на защиту Родины. С Гороховецкого уезда, из своей родовой вотчины, князь Дмитрий Пожарский отправился в Нижний Новгород, чтобы возглавить второе ополчение в 1612 году. А Гороховец в числе первых городов присоединился к этому народному движению.

Всё, как водится на Руси: войны, набеги, вражда и спокойный, без надрыва и истерик, народный героизм. Что в XVII веке, что позже. Что всегда.

А давайте занырнём ещё глубже!

… Мы сейчас чуть отклонимся в сторону, а точнее – ненадолго углубимся в незапамятные времена, чтобы покатать во рту, раскусить и расшифровать эту смысловую горошину – название встретившего нас с милым спокойствим города.

… Как свидетельствуют археологические находки, первое поселение на месте современного Гороховца возникло ещё в VI веке. Тогда жили здесь финно-угор­ские племена (меряне, в большинстве своём). Вот почему одна из версий названия города связана именно с ними. Она гласит: Гороховец – это мерянский Хорроховесь, что означает Дремлющая в снегах деревня.

А ведь очень похоже на правду! Во всяком случае, именно таким и предстал перед нами Гороховец в феврале 2024 года. Не деревня, конечно, но задремавший в пышных сугробах тихий городок.

Я склоняюсь к этой версии ещё и потому что знаю: в словесной изобретательности мерянам, точно, не откажешь! Прямо как в случае с названием родимого моего Галича, ровесника Гороховца, вотчины мерян. Одна из расшифровок его названия - «Горящая головня, летящая по ветру»… Представляете? Зашифровали предки образно и капитально. До сих пор учёные и краеведы бьются, пытаясь понять, что бы это значило? И находят всё новые и новые смыслы и намёки. Согласитесь, загадочно и поэтично!

Уважаю своих предков-мерян. Ну, никак не могли они дать своему поселению бессмысленное «гороховое» название! Такого в прошлом вообще с ними не случалось. В глупости не замечены. Так что – Хорроховесь!

Думаю, что секрет лингвистической одаренности мерян - в их не только бытовом, но и тесном духовном единстве с природой. Они понимали и любили её. Были её частью. Их языческая вера органично соединяла язык, окружающий мир и мифологию, позволяя мерянам на века чеканить своигидронимы и топонимы, даря точные наименования на века всему окружающему их (и нас!) миру.

Оттого так прочно засели в головах, намертво прилепившись в рекам и речушкам, озёрам и озерцам, городам и весям данные нашими предками названия: Москва (да-да!), озеро Неро, река Волга. Можно спорить, а можно просто вслушаться внутренним слухом в мерянские по происхождению названия: Кинешма — «тихая земля» или «тихая гавань»; Сендега — «песчаная река», Корба — «злая деревня», Андома— «щедрая земля», Нея — «топь», «болото». А название города Кострома переводится с финского и мерянского как «земля искупления» или «земля возмездия». И ведь как в воду смотрели! Не случайно именно здесь когда-то родился и совершил свой подвиг Иван Сусанин, чтимый русскими герой! Справедливое возмездие – это то, чего не устаёт жаждать наше сердце, и не только в Костроме!

Древнее финно-угорское происхождение имеет и название реки Клязьма, на берегах которой расположился Гороховец. Оно очень похоже на то, как проименовали её меряне: «место, богатое рыбой» («kalaisa maa»). Здесь, как утверждают краеведы, до сих пор водятся щуки, окуни, караси и даже мясистые налимы и сомы. Но что особенно важно: сохранились поэтические легенды о кормилице и защитнице реке, в которых Клязьма одухотворяется и воспевается как река священная, как важное и благословенное место.

Конечно, не все названия нам сегодня понятны, но ведь и времени сколько прошло! Да и спросить не у кого. Разве с самим собой, их дальним потомком, побеседовать. Но, согласитесь, наши предки, определённо, мыслили образно. Выражались не только точно, но и ярко. Любили, вряд ли подозревая о том, замысловатые причастные обороты и мудрую метафорику, что и сохранились на века в их блистательной топонимике и фразеологизмах.

… Известно, что мерянский язык оказал огромное влияние на изначальное формирование русского (великорусского) языка, тем самым отделяя его от белорусского и украинского, где влияние мерянского отсутствует. Язык меря стал первоосновой современного русского языка, его лексического, словообразовательного и фонетического разделов. Научных данных о существовании собственной мерянской письменности нет. Язык мери вымер. А точнее – растворился в современном русском. Свидетельством тому - та самая местная топонимия, распространённая на территории исторических мерянских земель. То есть на большей части коренной России.

… И ещё, на правах дальнего, но прочного родства владимирцев с костромичами, в порядке бреда, рискну похулиганничать (мои мерянские корни взыграли в Гороховце!) и предположить, что полюбившийся русским фразеологизм «Врёт, как сивый мерин» имеет отношение к острым на язык мерянам. Доказательства? – попробую! Первое: всем ясно, что не к лошади эта характеристика относится. Причём, по смысловой окраске видно, что «врет» этот «мерин» (меря, то есть) беззлобно и лихо. Такое вполне возможно. Такое значение слова «врать» (наряду с другими) зафиксировал в своем «Словаре» В.И. Даль: враль – это еще и «говорунъ, разскащикъ, забавный пустословъ, шутникъ, балагуръ». Что-то типа гоголевского Ноздрёва: «И наврет совершенно без всякой нужды: вдруг расскажет, что у него была лошадь какой-нибудь голубой или розовой шерсти, и тому подобную чепуху, так что слушающие наконец все отходят, произнесши: «Ну, брат, ты, кажется, уж начал пули лить». В смысле, врешь ты, братец, как сивый мерин!

А «сивый» – то есть с проседью, или русый, одним словом - светлый, скорее всего, обозначение природной блондинистости фантазёра, что, кстати, соответствует антропологическому описанию потомков меря в Ярославской, Владимирской и Костромской областях.

Помню это словоупотребление «сивый» применительно к человеку, как и определение «сиволапый», буквально в своём доме. Мой отец-галичанин так изъяснялся. Говорун был тот ещё. Соседи по даче его так и называли.

Это вообще очень похоже на родовое свойство мерян, которые, судя по всему, за словом в карман не лезли. Именно оно и позволило им не в бровь, а в глаз, на века проименовать большую часть городов, речек, гор и озёр в европейской части нашей страны. Включая Гороховец и его окрестности.

… Но вернемся к расшифровке названия города. Варианты растут и множатся. Итак, в X–XI веках правый берег Клязьмы осваивали уже славянские народы. Поэтому большинство историков придерживается славянской версии того, как и почему город был назван Гороховцом. Полагают, что это связано с расположением города на Ярилиной горе. Согласно древнеславянским верованиям, внутри неё находилось божество лета и урожая Ярило. Название города, таким образом, произошло от «Гора-ховец», то есть «Гора-могила».

Вот и выбирайте сами, что означает это самое чудо гороховое, которое мы сегодня с моими девочками собираемся полностью обойти пешком, благо погода чудесная - ясная, чуток морозная и солнечная. Расстарался Ярило! В предчувствии скорой весны, кажется, пробудился славянский бог неистовой страсти, неудержимой силы, бог обновления и расцвета всех жизненных сил человека.

Город мастеров

Можно долго рассказывать об исторических и архитектурных достопримечательностях Гороховца: о старинном Никольском мужском монастыре, чьи золотые купола на Троицком соборе внушают веру в незыблемость православия на русской земле. Об ансамбле женского Сретенского монастыря, об их ровеснике Знаменском монастыре. Они, собственно, и образуют сам город, его смысл и красоту.

Но не только монастырями и церквями славился Гороховец, вошедший в 1778 году в состав Владимирской губернии. Это настоящий Город Мастеров. А то, что местные строители возвели просто для жизни, и сегодня поражает воображение. Дома с изюминкой. Все с собственным лицом. Украшения варьируются, не повторяясь. Дома просторные, красивые, с обжитыми и украшенными дворами. Не встретились ни двухметровые непроницаемые заборы, ни решётки на окнах. Всё открыто.

Определённо, это не прошлое, это желанное будущее, в котором многие проблемы, включая демографическую, могут быть исправлены. В таком доме вымирать не захочется. В нём хочется жить.

Как оставленный нам путь и наглядный образец – гороховецкие особняки деревянного зодчества, украсившие город на рубеже XIX и XX вв. Красота кровли, глухая и пропильная резьба по дереву радуют глаз русской самобытностью в сочетании с модным в то время европейским модерном.

Прорезную или пропильную резьбу по дереву ещё называют "выпиловкой", "кружевной прорезью" за внешнее сходство с кружевами, "ажурной".Резьба основана на пропиливании узоров.Фон удаляется полностью, а основной узор располагается в одной плоскости и выполняется сверлением и выпиливанием. Свидетельствую: настоящее чудо! Тонкая работа художественно одаренных мастеров. Просто не отвести глаз.

Эти мастера-плотники вошли в историю под своим, особым именем «якушей». В прошлом слава этих талантливых людей была настолько громкой, что В.И. Даль включил их ремесло в свой «Толковый словарь живого великорусского языка», определив как «долбёжники, плотники для резки украс на избы и на суда». А точнее, якуши – это старинное название плотников, проживавших в XVIII-XIX вв.на территории именно Гороховецкого уезда, в селе Якушево, где плотничество было главным занятием мужского населения этого села.

Старинные купеческие особняки Гороховца (низ чаще всего из красного кирпича, верх, включая непременный мезонин, - деревянный) украшены растительными орнаментами и изображениями фантастических существ и животных – берегинь, львов, сиринов (это такие мифологические птицы-девы). Можно рассматривать часами! Получается, сберегли дома берегини!

Вот уж кто точно придал своему городу особое лицо, незабываемое, так это они - старинные и современные якуши. Их творения забыть невозможно. Высокое мастерство, возросшее до искусства.

Если задаться вопросом: откуда у этого города такое спокойное достоинство? – Ответ для меня теперь очевиден: оттого, что живут здесь мастера, которые много веков своим талантом и трудом обустраивали и облагораживали не только свой город, но и всю Россию.

Так, наряду с плотничеством, самым распространенным промыслом в Гороховецком уезде в XIX-начале XX вв. был отход в котельщики. География «отхода» этих мастеров по металлу поражает воображение - это практически вся Российская Империя от Балтики и Чёрного моря до Амура. Руками и умением гороховецких котельщиков были построены практически весь первый российский военный металлический флот и все железнодорожные мосты, которые используются до сих пор. Гороховчане претворяли в жизнь и проекты великого русского инженера В.Г. Шухова, включая Шаболовскую башню.

Вот и получается, что это спокойное достоинство города, которое «считывается» даже при первом с ним знакомстве, уходит своими корнями в базовые ценности: трудолюбие, мастерство, талант его людей. И чего тут суетиться? С такими-то данными! Не пропадёт город при любом историческом раскладе. Рукастые и головастые мастера нужны всегда.

Вывод очевиден: если есть градообразующие предприятия, то есть и государствообразующие города. Гороховец, несомненно, из их числа.

Как спокойно, как комфортно находиться в месте, где у людей не сбита система ценностей. Где красота – давнишняя, привычная часть городского пейзажа. Хочется, однако, полюбоваться городом летом, во всей его красе. Ведь город по-настоящему зелёный, а городской парк впечатлил не только колоссальными размерами, но и состоянием деревьев: спелые, мощные, ухоженные красавцы. А сколько лесов в округе! Одним словом, надо бы сюда по теплу вернуться!

Кого же пугает Пужалова гора?

Ну, уж точно не лыжников, которые сейчас съехались на её живописные склоны, кажется, со всей России. Почему – Пужалова? Может, склон крутой? Но, право, для опытных лыжников вполне безопасный. Пужает только новичков, рискующих приземлиться не слишком мягко. Меня, например.

… Кстати, в Галиче Мерьском, вотчине мерян почти до XVIII века, до сих пор можно услышать старинное «пужать». Сохранил диалектизм мерянское произношение, в котором часто встречались шипящие звуки. А еще почему-то любили меряне звук Ё в своих наименованиях. И, видимо, в своей речи.

Здесь на горе он тоже в ходу. Ёёёё! – восторженно выдыхают новички, поднявшись на неё и озирая с высоты открывающийся простор, ждущий покорения.

На эту букву у нас давно ополчились и пытаются извести из литературного русского многочисленные западники-реформаторы, но ничего у них не получается! Чуют, где русский дух, где Русью пахнет! Туда и целят. Вот такое неистребимое Ё-моё!

Но вернёмся на гору, на которой мы с Полиной и Алиской заканчиваем свое путешествие по Гороховцу. Гора, как и положено в полюбившемся нам старинном городе, - легендарная, мифологическая. Когда-то давным-давно татарское войско осадило город ночью и приготовилось утром его штурмовать. Но когда взошло солнце, враги увидели на горе огромную фигуру русского воина с мечом, испужались и убежали. Город спасся, а гора с тех пор называется Пужаловой. Красиво! А достоверности в мифе никто и не обещал.

Вид, который открывается с горы, может описать только поэт, влюблённый в Россию:

Я узнаю
Суровость рек, всегда готовых
С грозою выдержать войну,
И ровный шум лесов сосновых,
И деревенек тишину,
И нив широкие размеры…
Храм божий на горе мелькнул
И детски чистым чувством веры
Внезапно на душу пахнул.
Нет отрицанья, нет сомненья,
И шепчет голос неземной:
Лови минуту умиленья,
Войди с открытой головой!  
(Н.А. Некрасов)

Легко сказать – войди! …. Ведь риск, как и простор, велик. А мы отвыкли от полета. Бьёмся пойманными, неразумными птахами в сети мелочей и обстоятельств. Жизнь тратить на это не боимся, а воспарить, даже мысленно, не решаемся.

Но обвыкнув немного на высоте, растерянно покрутив по сторонам головой, постепенно начинаешь столбенеть от вида, распростёртого прямо пред тобой. И понимаешь: а ведь пейзаж этой русской земли, действительно, родствен судьбе этого милого города: он так же безграничен, очаровывает красотой и внутренней гармонией. А ещё внушает одно чувство, над которым мы раньше смеялись, но что на поверку оказалось важнейшим: он дарит уверенность в завтрашнем дне. Нам и России. Подбадривает: «Не пужайся! Прорвёмся!» И здесь в это веришь.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Наталья Леванина ЛОХ – ЭТО СУДЬБА!

Тяпугина (Леванина) Наталия Юрьевна – прозаик, литературовед, литературный критик. Член Союза писателей России. Доктор филологических наук, профессор.
Автор более двухсот научных, литературно-критических и художественных работ. Публиковалась в журналах «Москва», «Октябрь», «Дон», «Волга», «Волга – XXI век», «Наш современник», «Литература в школе», «Женский мир» (США); «Крещатик» (Германия – Украина), альманахах «Саратов литературный», «Краснодар литературный», «Другой берег», «Мирвори» (Израиль), «Эдита» (Германия) и др.

Вверх

Комментариев: