Ольга ЧЕТВЕРИКОВА
Духовность в финансовой оправе, или зачем нужна папская непогрешимость

«Развитие» иудейско-католического диалога, активно идущего со времён Второго Ватиканского собора (1962-1965), ознаменовалось новыми успехами.

На днях  секретарь Комиссии Ватикана по религиозным отношениям с евреями Норьерт Хофманн в интервью порталу Kipa-Apic  призвал Конференции католических священников ввести «День иудаизма», призванный «подчеркнуть еврейские корни христианства и содействовать христианско-иудейскому диалогу». Показательно, что в некоторых странах уже существует такой день: его отмечают 17 января в Италии, Австрии,  Нидерландах и Польше.  В этом  году его впервые отметили группа католического духовенства в С-Петербурге, посетившая Большую хоральную синагогу, и представители Римско-католической церкви в Одессе, отпраздновавшие его в синагоге «Хабад».

Как мы уже неоднократно указывали, сближение иудеев и католиков и переход последних на позиции талмудического иудаизма в оценке христианства стало возможно в силу той исключительной роли, которую играет в  Католической церкви её глава, папа римский. Именно в папизме коренятся отступления и искажения, допущенные католиками на протяжении последних веков. Именно в нём – фундаментальная слабость католицизма, делающая его крайне уязвимым в отношении внешнего влияния, поскольку при отсутствии соборности и всесильности понтифика достаточно превратить последнего в игрушку в чужих руках, чтобы осуществить перестройку всей католической церкви.

Ещё в секретных бумагах руководителей «Верхней венты» (высшей масонской группы) итальянских карбонариев 1820-1846 гг., попавших в руки папского правительства,  был изложен механизм самоуничтожения церкви  посредством самого высшего её руководства, который в итоге был применён в отношении католичества и может рассматриваться как наиболее эффективное потенциальное средство подрыва и Православных церквей.   В документах этих, в частности, указывалось: « Папа, каким бы он ни был, никогда не придёт в тайные общества; им самим следует сделать первый шаг к Церкви, дабы подчинить себе и её, и Папу... Мы не рассчитываем привлечь Пап к нашему делу, обратить их в наши принципы, сделать их проповедниками наших идей... Мы должны просить, мы должны искать, мы должны ждать, подобно евреям в ожидании Мессии, нужного нам Папу... Это вернее приведет нас к захвату Церкви, чем памфлеты наших французских братьев и даже чем золото Англии . Хотите знать почему?... Мы будем иметь мизинец вовлечённого в заговор наследника святого Петра, и этот мизинец будет стоить в нашем крестовом походе дороже всех Урбанов II и всех святых Бернардов христианства... Чтобы получить Папу требуемых качеств, нам нужно подготовить для него - для этого Папы - поколение, достойное царства, о котором мы мечтаем. Оставьте в стороне стариков и людей зрелого возраста; обратитесь к молодежи и, насколько это возможно, к детям... Среди них вам нетрудно будет создать себе репутацию добрых католиков и патриотов. Эта репутация откроет молодым священникам и монахам доступ к нашим доктринам. За несколько лет это молодое духовенство постепенно возьмёт в свои руки все функции Церкви; оно будет руководить, управлять, судить, оно войдёт в ближайшее окружение властей и будет призвано, чтобы избрать нового Понтифика, который, подобно большинству его современников, обязательно будет в той или иной степени привержен... общечеловеческим принципам, принципам, распространение которых мы сейчас начинаем... Если вы хотите осуществить в Италии революцию, ищите Папу, портрет которого мы представили выше. Если вы хотите установить царство избранных на троне Вавилонской блудницы, то пусть к вам присоединится Духовенство, убеждённое, что идёт под знаменем апостольских ключей... закиньте ваши сети по примеру Симона. Закиньте их ...в ризницы, семинарии и монастыри, и если вы наберётесь терпения, то мы обещаем вам улов более чудесный, чем улов Симона... Вы будете проповедовать революцию в тиаре и сутане, с крестом и хоругвью в руках, и достаточно будет малейшего толчка, чтобы эта революция зажгла огонь в четырех оконечностях мира». «На наши плечи возложена трудная задача... Мы должны подвергнуть Церковь аморальному воспитанию и с помощью малых, точно отмеренных, хотя и весьма неопределённых пока средств добиться того, чтобы Папа привёл нас к торжеству революционной идеи . Сейчас мы лишь робко приступаем к осуществлению этого плана, за которым мне всегда виделся сверхчеловеческий расчёт...».

Эта подтачивающая работа была облегчена решениями Первого Ватиканского собора (1869-1870), который был собран при папе Пие I Х , как было указано, в целях защиты веры,   для  окончательного определения пределов верховной власти понтифика и прекращения споров среди католиков.   Собор открылся 8 декабря 1869 г .  в день Непорочного зачатия Девы Марии. Хотя он являл собой представительство вселенской католической церкви  с участием   793 прелатов,  на нём доминировали итальянцы и французы, а курия, заранее подготовившая все документы, твёрдо держала в своих руках руководство совещаниями. Это  делало невозможной какую-либо серьёзную дискуссию  и лишало собрание его традиционного значения  органа, призванного реально совместно обсуждать ключевые проблемы [1] . В апреле 1870 г . собор принял догматическую конституцию  Dei Filius  (О католической вере), в которой было изложено  католическое  учение о Боге, после чего приступил к обсуждению догмата о непогрешимости папы, вылившееся в серьёзную дискуссию. Несмотря на протест более 100 епископов (главным образом из Германии и Австро-Венгрии), папа прекратил обсуждение, и 18 июля 1870 г ., после ухода активной оппозиции на открытом голосовании 535 голосами единогласно была  принята догматическая конституция   Pastor Аeternus , в которой был сформулирован догмат о первенстве папы и его непогрешимости.

Конституция эта состоит из преамбулы   и  четырёх глав. В первой говорится о   первенстве св.Петра, которого  Христос поставил  «главой над всеми Апостолами и видимым главой всей воинствующей Церкви». Во второй - о преемственности этого первенства юрисдикции римскими папами. В третьей - об объёме и природе власти римского папы: « Святой Престол и Римский понтифик обладают первенством по всей земле», он является «главой всей Церкви и  отцом и учителем всех христиан», ему была доверена «Господом Иисусом Христом полная власть   пасти, руководить и управлять всей Церковью», «пастыри всех  чинов и всех обрядов и верные, каждый в отдельности и все вместе, должны находиться в иерархическом подчинении и истинном послушании в вопросах, касающихся не только веры и нравственности, но и порядка и управления Церковью, распространённой по всему миру», папа «является верховным судиёй верных», «суд Святейшего Престола,  выше которого нет никакой власти, не должен никем ставиться под сомнение, и никто не имеет права осуждать его решения. Поэтому уклоняются с пути истинной веры те, кто утверждает, что позволено апеллировать к Вселенскому Собору по поводу решений папы Римского, как если бы этот Собор был авторитетом более высоким, чем папа ».

Наконец, в четвёртой  главе речь идёт  о непогрешимом  учительстве папы.   Этот догмат, о формулировке которого шли долгие споры, звучит так: « Папа римский, когда он говорит  ex cathedra , то есть,  когда, исполняя свои обязанности учителя и пастыря всех христиан, определяет, в силу своей верховной апостольской власти, что некое учение по вопросам веры и нравственности должно быть принято всей Церковью, обладает с Божественной помощью, обещанной ему в лице святого Петра, той  непогрешимостью ( infallibilitas ), которой Божественный Искупитель пожелал наделить Свою Церковь, когда она определяет учение о вере и нравственности. Следовательно, эти  определения Папы римского непреложны сами по себе, а не в силу согласия Церкви. Если кто-либо, не дай Бог, поимеет дерзость противоречить Нашему определению,   да будет отлучён от сообщества верных ».

Догмат о непогрешимости папы в области веры и нравственности стал оборотной стороной мистического восприятия личности понтифика . Как писал Л.Карсавин, он был «логическим выводом…из самой природы католической идеи. Раз существует видимо истинная церковь и в ней истинное учение и орган, хранящий его, необходимо, чтобы решения и мнения этого органа были непогрешимы , иначе истинное учение Церкви неведомо, а истинная Церковь невидима».

После Реформации, Просвещения и антицерковных революций католическое сознание настолько устало от  необходимости постоянного духовного выбора, что в итоге « молчаливо согласилось переложить бремя этого духовного выбора и ответственности за него на римского первосвященника, предварительно наделив его непогрешимостью » [2] .  Но непогрешимость эта имеет и ещё одну сторону, связанную с глубокими различиями между Православием и католичеством в  понимании догматического учения Церкви. Православное богословие понимает непогрешимость Церкви как ее способность сохранять неизменно Христово учение .  Она исключает возможность догматического прогресса и исходит из того, что христианское учение всегда тождественно в своём содержании, и развитие возможно лишь в степени усвоения богооткровенной истины, но не в её объективном содержании . Церкви не дано обетование новых откровений . А в католичестве стала признаваться возможность  догматического развития .

Концепция эта была   сформулирована в середине Х I Х в. английским теологом, кардиналом Джоном Ньюменом (1801-1890),  бывшим англиканином, принявшим католицизм. Суть её  заключается в том, что  само содержание веры и Откровения вначале было только в зачаточном виде, в виде неясных намёков в Писании и Предании, не осознанных ещё самой Церковью. Оно увеличивается в своём объёме в процессе церковной истории, раскрывается, выявляется и формулируется в церковном сознании. Апостолы осознавали христианскую веру только в самом минимальном объёме, и лишь с течением времени Церковь постепенно осознавала и формулировала новые истины веры (!), строя на неявных богооткровенных посылах догматические выводы. Такой подход связан с католическим пониманием догматического содержания христианской веры как определённой суммы знаний, выстраивающихся в логически непротиворечивую  философско-богословскую систему,  а не как неизменного и рационально неуловимого опыта богообщения. Именно данная концепция и стала предпосылкой и основой утверждения идеи непогрешимости римского первосвященника .

Ложный характер концепции предопределил и двусмысленность этой идеи. Хотя непогрешимость   не произвольна и вступает в действие только при соблюдении ряда условий, сами эти условия крайне неопределённы. Папа имеет право непогрешимости учительства не как частное лицо, а когда исполняет своё служение «как пастырь и учитель всех христиан», и только в учении о вере и нравственности. Но, по сути, большинство папских определений так или иначе связаны с вопросами веры  или нравственности, в любой энциклике  он выступает как пастырь. Значит ли это, что все папские энциклики обладают непогрешимостью?  Показательно, что сам Пий I Х, категорически отказался дать чёткие критерии непогрешимости ,  заявив в 1871 г .: «Некоторые хотели, чтобы я разъяснил соборное определение ещё больше и точнее. Я этого делать не хочу. Оно достаточно ясно» [3] .

В итоге папа имеет полное право объявить любое из своих суждений относительно веры и нравственности богооткровенной истиной , то есть большинство его высказываний потенциально непогрешимы.   Надо учитывать, что Первый Ватиканский собор заседал как раз в период завершения войны за независимость и объединения Италии, которая грозила папе потерей его светской власти.  Когда  принимался догмат о непогрешимости, французский контингент, охранявший Рим, был выведен из города, куда вошли войска итальянской освободительной армии, которой папская гвардия оказала чисто символическое сопротивление. Папа был низложен, и после того, как власть   передали  принцу Виктору-Эммануилу,  закрылся в базилике Святого Петра и объявил себя «узником Ватикана».   Однако потеря светской власти для него была не столь болезненной,  поскольку взамен её он приобрёл догмат о непогрешимости, значительно укрепивший его духовную власть. В мае 1871 г . итальянский парламент принял  так называемый « закон о гарантиях » («О гарантиях прерогатив папы и святого престола и о взаимоотношениях государства и церкви»). Папа признавался главой вселенской церкви, его особа объявлялась священной и неприкосновенной, ему предоставлялась полная свобода в  осуществлении духовных функций и в интерпретации духовных вопросов, признавалось право на установление     дипломатических отношений с другими государствами. За ним сохранялось имущество в 1 млрд. лир и право владения Ватиканским и Латеранским дворцами в Риме и загородной резиденцией  - замком Гандольфо.  В качестве компенсации за потерю светской власти папе назначалась пожизненная рента в 3 225 тыс. лир в год.

Однако  Пий I Х в своей энциклике от 15 мая 1871 г . не принял «закон о гарантиях» и не признал Итальянское государство, вновь объявив себя «узником Ватикана». Он наложил запрет на участие католиков в политической жизни страны, в том числе и в парламентских выборах, что стимулировало сохранение антигосударственных настроений в широких массах католиков и вместе с тем подогревало антиклерикальные настроения в правящих кругах. Папа  демонстративно отказался и от денег  (банки и возросшие пожертвования католиков приносили ему больше доходов).  Между тем вся эта история с потерей папы светской власти  имела и свою теневую сторону, много объясняющую в поведении понтифика.

Дело в том, что ко второй половине Х I Х в. Ватикан, будучи важным заёмщиком крупных европейских банков,  обладал непомерно большим внешним долгом: одним Ротшильдам он должен был к началу 1870 г . около 30 млн. скудо, а дефицит бюджета при этом составлял 900 тыс. скудо. Обанкротить же папу было невозможно в силу того, что он сохранял власть отлучения о церкви. Тогда для проведения реструктуризации долгов Ротшильды сделали ставку на национальное движение во главе с Гарибальди и близкого к папе прелата кардинала Джакомо Антонелли , считавшегося   гением финансовых интриг и обладавшего состоянием в 100 млн. скуди. Ротшильды и Антонелли разработали план, в соответствии с которым папа должен был  отказаться от светской власти над Папской областью, которая станет частью новой Итальянской Республики, наследующей  вместе с землями  и все долги, за которые будет расплачиваться за счёт инфляционных доходов бюджета. На подготовку отхода папы от светской власти Антонелли попросил 10-15 лет, в течение которых он занимался  укреплением и модернизацией банковского хозяйства Ватикана, вкладывать в которое стали масонские ложи, сицилийская мафия и крупные международные аферисты . Капитализация банков Ватикана выросла в десятки раз, а сами они перешли в непосредственное подчинение Антонелли и Пия I Х, которые использовали часть доходов от них на скупку земель на территории Папской области. Характерно, что именно Ротшильды выдвинули кандидатуру Виктора-Эммануила, и к их империи был приближен Камилло Кавур, ставший премьер-министром нового правительства. Таким образом, из всего  сказанного можно сделать следующие выводы.

Во-первых, идея  о непогрешимости папы понадобилась для того, чтобы компенсировать потерю им светской власти и максимально укрепить его культ  как сакральной фигуры, приобретающей  уже черты полубожественной личности. А дальше  антихристианским силам надо было, действительно, только дождаться нужного им папы, чтобы перейти к глубинной перестройке католической церкви, что  и произошло с приходом к власти Иоанна ХХ III , а затем - Павла VI . 

Во-вторых, как и на других этапах истории папства, одним из определяющих факторов описанной богословской «перестройки»  стала финансовая зависимость Ватикана от ведущих, и  в первую очередь,  иудейских  банковских кругов, что в очередной раз продемонстрировало тесную взаимосвязь финансовых и религиозных интересов главы католической церкви.    

Сегодня мы видим повторение той же схемы, но уже на другом витке борьбы мировой закулисы за утверждение своей глобальной власти. В условиях перехода к завершающей фазе замены национально-государственных образований частной властью транснациональных элит возрождённая конкордатом 1929 г . государственность Св.Престола также поставлена под вопрос, что наиболее ярко проявилось в описанном нами скандале «Ватиликс» [4] . Идущая в настоящее время борьба между двумя группировками Римской курии – это  борьба двух разных концепций Ватикана, при которой вопрос стоит так:  останется ли он суверенным государством или будет открыто включён в  современную систему мирового управления в качестве квазигосударственного образования,  роль которого должна заключаться исключительно в религиозном обосновании наднациональных институтов власти. «Встраивание» Ватикана в новый мировой порядок происходит опять-таки с помощью финансовых механизма, путём достижения от него финансовой «прозрачности», означающей на практике перевод его финансов под тотальный контроль всемирной банковской мафии.   Испытывая сильнейшее давление извне, Св.Престол всеми силами пытается сохранить и даже поднять свой духовный авторитет, что возможно только путём демонстрации его верности ключевой идее нынешних хозяев мира, которая представляет собой главную заповедь иудаизма  – неизменность исключительного положения иудеев, призванных стать силой, которая направляет человеческую цивилизацию, задавая её основные стандарты.

Для чего и используется в полную мощь догмат о папской непогрешимости. Не случайно Бенедикт Х VI , совершив в сентябре 2010 г . поездку в Лондон, главной  целью её поставил  участие в церемонии причисления к лику блаженных уже известного нам Генри Ньюмена, фигура которого представляет для Ватикана особый интерес. Этим актом нынешний папа подтвердил высокую значимость сформулированной им концепции догматического развития, на которой зиждется тщательно сохраняемая идея непогрешимости понтифика.

Исходя из того утверждения, что «логика христианской Библии позволяет интерпретировать её положения в соответствии с происходящими переменами», Бенедикт Х VI внёс очередной вклад в дело продвижения ревизии христианства. Не довольствуясь  тем, что  в уже обновлённом катехизисе Католической церкви главная вина за страдания Христа возлагается не на иудеев, а на христиан, он предлагает новое прочтение некоторых строк Евангелия,  касающихся иудеев, и в своей недавно вышедшей книге «Иисус из Назарета», в которой снимает  с еврейского народа историческое обвинение в распятии Иисуса Христа.

Так что предложенный представителем Ватикана новый праздник «День иудаизма» полностью вписывается в  теорию и практику последовательной ревизии христианства, позволяющей Ватикану, пожертвовав основами христианского учения,  выбить себе в строящемся мировом электронном концлагере почётное место прислужника первого жреца, готовящего свою паству к приходу  Мошиаха.
______________________
[1] Как писал монсеньору Дешампу генерал ордена редемптористов, «в Риме так хорошо   подготовлено, что отцам останется только проголосовать». Характерно, что за восемь дней до открытия собора, никто, даже кардиналы не знали,  каков будет порядок изложения ими своего мнения. 

[2] Цит. По: Иерей Валентин Васечко. Курс лекций по сравнительному богословию//Седмица – sedmitza . ru // www . sedmitza . ru / index . html ? sid

[3] Там же.

[4] Четверикова О. Ватиликс: папа римский в сетях глобализации // http :// communitarian . ru / publikacii / novyy _ mirovoy _ poryadok _ finansy / vatiliks _ papa _ rimskiy __ v _ setyah _ globalizacii /

http://clck.ru/4h9dY


Комментариев:

Вернуться на главную