В нулевые годы до этого дошло и в России. Чубайс и его команда хотели русского капитализма и получили все атрибуты такового, включая русский национализм. В определенном смысле именно Чубайс, а не Баркашов или Васильев – настоящий отец русского национализма, хотя он, безусловно, будет открещиваться от дитяти.

В декабре этого года громко заявил о себе русский национализм. Тысячи людей, выходящие на улицы Москвы с требованием: «Россия для русских!» — это не провокации отдельных экстремистов и не хулиганство футбольных болельщиков. Это то самое гражданское общество, о необходимости которого так долго говорили либералы, но реальный облик которого они даже помыслить не могли. Причем, это гражданское общество ощущает себя и теперь уже, видимо, и является — русской политической нацией. Не абстрактными россиянами, не гражданами государства Российская Федерация, а именно русской нацией, которая стремится к своему политическому оформлению – созданию русского национального государства.

Журналисты многочисленных официальных электронных и бумажных СМИ много и охотно говорят о молодых людях спортивного вида, устраивавших потасовки с кавказцами и с милицией на Манежной площади и около Киевского вокзала. Но они молчат, как воды набравши в рот, о том, что за этими массовыми выступлениями, которые, кстати, сказать носили на удивление мирный характер – несколько избитых прохожих для стотысячной толпы, выплеснувшейся на улицы – это, согласитесь, несерьезно, после рок-концертов избивают больше — стоят совершено определенные политические силы с совершенно определенными требованиями.

Силы эти себя не скрывают, активно пропагандируют свои взгляды (одним из их рупоров является например, сайт «Агентство политических новостей» ), но правящий дуумвират Медведева и Путина, естественно, не заинтересован это афишировать, ему выгодно представить все как выходки хулиганов и экстремистов. Эти силы — русские национал-демократы, в текущем 2010 году образовавшие две организации «Национал-демократический альянс» (НДА) и «Русский гражданский союз» (РГС). Программа их сводится к следующему. Российская Федерация является наследницей Советского Союза, который в свою очередь – преемник Российской империи. Ни в одной из этих сверхдержав русские не имели своего национального государства и даже квазигосударственого образования, какими в СССР были республики украинцев, белорусов, грузин или татар. Более того, в этих сверхдержав русские выполняли роль «старшего брата», на плечи которого ложились заботы о «братьях младших» – нерусских народах империи и союза. Теперь, заявляют национал-демократы, настало время национально-освободительной борьбы русского народа против последней евразийской империи – РФ. Они мечтают о создании на территории центральной Росси, Сибири и Дальнего Востока либо единого русского национального государства, либо федерации русских республик. При этом они ничего не имеют против того, чтобы другие народы РФ – чеченцы, кабардинцы, татары, башкиры и т.п., сами решали вопрос о своем национальном самоопределении и создавали свои собственные государства и федерации.

Русское национальное государство они мыслят как государство европейского типа с либерально-демократическим правлением и капиталистической экономикой. При этом национал-демократы даже вынашивают планы о вступлении гипотетической Русской Республики или Русской Федерации в Евросоюз и НАТО. Нацдемы – ярые антисоветчики. Они приравнивают коммунизм к фашизму и хотят запретить его в своем государстве. Более того, они собираются провести процедуру люстрации, то есть лишения права занимать государственные должности тех, кто их занимал в советские и постсоветские времена и судебного рассмотрения деятельности работников советских и российских спецслужб на предмет наличия в этой деятельности состава преступления.

В общем-то, русские национал-демократы ничего не имеют против проведения трибуналов по результатам кавказских войн, которые предлагают создать заграничные чеченские сепаратисты и либеральные политики Евросоюза. Как видим, кавказофобия русских национал-демократов весьма относительная, они против кавказских мигрантов в России, но являются объективными тактическими союзниками сепаратистов из национальных республик РФ. Кавказофобию отдельных групп экстремистски настроенной молодежи они просто используют, чтоб раздуть пламя националистической революции, пусть для начала лишь в Москве и Петербурге. Более того, поскольку они сторонники капитализма и либеральной демократии, то они считают себя сторонниками российских либералов. Тот факт, что Борис Немцов называет участников националистических акций нацистами и гопотой, говорит лишь о том, что наши так называемые либералы имеют весьма смутное представление о том, что такое настоящий западный либерализм и демократизм (И это естественно, ведь в партшколах и райкомах ВЛКСМ, где просиживали штаны наши «либералы» в годы «проклятого тоталитаризма», идеи Русо и Локка не преподавали.)

Перед нами настоящий русский национализм, которого до сих мы не знали. Националистами у нас принято было называть ксенофобов и расистов, либо идеологов новой Великой России. Но все это не имеет прямого отношения к национализму. Ведь национализм – это идеология буржуазных революций, требующая создания национальных государств, то есть государств, где суверенитет принадлежал бы одной нации, а все остальные существовали на правах нацменьшинств. Такие государства-нации пришли на смену средневековым феодальным монархиям, где сосуществовало множество разных народов, а элита версталась безотносительно к этническому происхождению кандидата, в соответствии с критерием политической лояльности или религиозности. Собственно, великая Французская революция 1789 года была такой буржуазной националистической революцией. Она проходила под лозунгом «Да здравствует нация!», и учредила унитарную республику, где разрешено было говорить только по-французски (на «языке свободы» как выражались якобинцы) и были упразднены все этнические государственные образования вроде Бургундии, Нормандии или Гаскони. Национализм теснейшим образом связан с капитализмом. Именно капитализм в силу свойственного ему духа индивидуализма разрушил народы европейского традиционного общества, разбил их на множество атомизированных индивидов, а затем превратил их в плавильных котлах индустриальных городов в культурно однородную форму – нацию. А роль «сборщика» нации, дающего ей имя, идеалы, ценности, выполнила буржуазная интеллигенция – социальная группа, которую не знало традиционное общество, и которая также родилась лишь в эпоху капитализма и занимается идеологическим обслуживанием капитализма. Буржуазность – вот социально-экономический и социально-культурный исток национализма как идеологии нациестроительства и функционирования национального государства.

В СССР капитализма не было. СССР представлял собой близкий к оптимальному синтез модернизма и типичного традиционного корпоративного общества. Каждый гражданин Советского Союза был членом какого-либо трудового коллектива (цеха завода, отдела учреждения, кафедры института и т.д.), в котором в идеале должна была пройти вся его трудовая жизнь (с устройства на работу в качестве молодого специалиста — до ухода на пенсию). Не приписанные к какому-либо трудовому коллективу считались тунеядцами и подвергались уголовному преследованию. А приписанные, но стоящие в стороне от жизни коллектива, подвергались моральному осуждению. Трудовой коллектив был маленькой общиной, где людей связывали теснейшие межличностные связи, традиции взаимопомощи, общие обязанности. В такого рода коллективах, куда входило, повторю, практически все население страны, этничность была «заглушена». Начальник цеха мог быть русский, а его заместитель — армянин, это не играло большой роли, потому что они делали общее дело, причем, не только за зарплату, но и экзистенциально реализуя себя в общественно полезном труде. То есть, люди в СССР идентифицировали себя по профессиональному, территориальному и множеству других признаков и лишь в последнюю очередь по этническому. (За исключением узких кругов работников культуры и гуманитарной интеллигенции, которые в силу рода деятельности занимались развитием национальной культуры, но для приглушения этничности у них существовали механизмы интернациональной идеологии). Конечно, был советский народ, определяемый как содружество социалистических наций, но они не были нациями в западном смысле (хотя и имели внешние атрибуты последних — вроде национальных языков и литератур), а представляли собой традиционные народы с явным общинным духом и крепкой связью с крестьянской «почвой».

В 1990 — годах в постсоветской России младорефоматоры Гайдар, Чубайс и иже с ними произвели шоковую терапию, стремясь в кратчайший срок перебросить страну от социализма к капитализму. Образцового западного капитализма, правда, у них не получилось, он и на Западе возникал несколько столетий и сначала имел вовсе не столь презентабельный вид. Но младореформаторы при этом сильно преуспели в разрушении предприятий промышленности и, назовем вещи своими именами, советской трудовой общины (чем еще раз подтвердили русскую поговорку: «ломать не строить»). Миллионы людей потеряли свои рабочие места, превратились в люмпенов, наемных рабочих и мелких торговцев на многочисленных, выросших на улицах, рынках. То есть, советские коллективы-общины (прежде всего, в промышленности, так как милиция, спецслужбы, институты госуправления так и остались закрытыми корпорациями) исчезли, люди превратились в атомизированных индивидов, обреченных на «войну всех против всех», в мелкую буржуазию и люмпенизированный пролетариат. А как показали еще западные классики либерализма, да и сама история Западной Европы, такая война заканчивается гражданским общественным договором. И договор этот учреждает не абстрактное государство, а государство национальное, облекающее нацию как культурный феномен в политические формы.

В нулевые годы до этого дошло и в России. Чубайс и его команда хотели русского капитализма и получили все атрибуты такового, включая русский национализм. В определенном смысле именно Чубайс, а не Баркашов или Васильев – настоящий отец русского национализма, хотя он, безусловно, будет открещиваться от дитяти.

И 11 декабря на Манежную площадь и 15 декабря к Киевскому вокзалу вышли активисты русской политической буржуазной нации, настоящие новые русские (которые гораздо больше достойны этого имени, чем бывшие комсомольские функционеры 1990-х в красных пиджаках). Это, действительно, новая нация. Она не имеет прямого отношения к дореволюционной русской дворянско-разночинской нации – нации Пушкина и Достоевского. Но она не родня и русскому советскому народу, который победил немецкий нацизм, построил Магнитку и Днепрогесс и начал осваивать космос, и который был органическим продолжением русского общинного крестьянства, хранившего московско-византийский дух в эпоху романовской модернизации. Это нация рыночных торговцев, спекулянтов, университетских доцентов, выучившихся по западным учебникам по нациестроительству, а также журналистов интеллектуальных, в основном, сетевых изданий. В культурном запасе у нее пока ничего кроме Пелевина и Пригова, увы, нет (хотя «изобретение традиций» идет уже полным ходом и скоро мы, видимо, услышим о национал-демократическом содержании гражданской лирики Пушкина). Но она агрессивная, пассионарная, гиперактивная, как и полагается всякой молодой, только возникающей и становящейся нации (возьмите американцев). И она очень хочет перейти в политическое измерение – произвести русскую буржуазную националистическую революцию.

Конечно, декабрьские события в Москве – лишь первый акт этой революции. Провинция пока еще не столь атомизирована, и она не поддержит активно националистические выступления. Но дуумвират Медведева и Путина полным ходом продолжает капиталистические реформы, которые работают против них самих и против государства Российская Федерация. Лидеры русских национал-демократов тем временем ищут контакты с радикальными либералами в Москве и Петербурге, их заокеанскими и европейскими «кураторами», и сепаратистами из нацрегионов России – своими объективными союзниками. Самые серьезные сражения еще впереди…

Начавшаяся буржуазно-национальная революция смертельно опасна и для российской государственности, и для народов России, включая русский народ (который не нужно путать с буржуазной русской нацией). Если она удастся, то в лучшем случае русские из народа-Богоносца и носителя идеи социальной справедливости, из народа – создателя великой евразийской империи и вершителя судеб мира, превратится в «третьестепенную» либеральную восточноевропейскую нацию типа румын, элита которой не будет вылезать из правительственных и экономических кризисов, а основная масса – мечтать о местах гастарбайтеров в более развитых странах Евросоюза – скажем, Франции и Германии. В худшем же случае на территории распавшейся Российской Федерации начнется долготекущая гражданская война, которая закончится фактическим истреблением русских — да и многих других народов России. (А те, что останутся, лишатся промышленности, крупных городов и вернутся в архаичное аграрное состояние с бутафорскими национальными государствами, вроде современных «наций» Африки). Что-то мне подсказывает, что второй вариант более реалистичен, ведь для Запада это такой удобный случай окончательно решить «русский вопрос», да и опыт стравливания мелких националистических вновь образованных государств наработан еще в Югославии. Вывод отсюда только один: воле и напору русских национал-демократов нужно противопоставить еще большую волю и напор широкого фронта сторонников российского евразийского великодержавия.

http://www.pravaya.ru/look/20602