|
 Пленный отвечает за всё и за всех.
- В затылок вопросы задавать труднее.
- Величайшее искусство плена - не раздражать охрану.
- Что может оказаться хуже плена? Только смерть.
- Жизнь обесценилась до одной пули.
- Как же в плену начинает выпирать любая мелочь!
- Усталость, оказывается, смыкает глаза даже смертникам.
- В плену надо радоваться медякам и в самом деле считать их за рубли.
- У Бога, как известно, по мелочам не просят, и сравнения с судьбой лучше не трогать.
- Жить отдельно от России, но за её счёт - слишком откровенная наглость.
- Пыли той можно ждать годами... или пыли для ветра не насобираешь…
- Незнание истории не освобождает от участия в ее созидании!
- Жизнь оказалась зависимой от того, на каком месте стоит это слово – «прощаясь»...
- Реагировать лишь на то, что можем изменить.
- Смерть бестелесна, она входит в сознание, и к ней привыкаешь, как к печальной неизбежности.
- Пленники смотрят на мир с обратной стороны...
- Подземные тюрьмы легче всего охранять.
 Николай Иванов после освобождения из чеченского плена в 1996 году.
- В плену всё новое, непривычное изначально таит опасность и заставляет напрячься.
- В плену идёт игра в подкидного, к тому же ты вынужден играть вслепую.
- Религия – это помощь, а не пустая вера...
- Войны развязывают благородненькие на вид, чистенькие и румяные политики, а в грязь, вонь, бинты и стоны бросают людей в погонах. Это лишь кажется, что военные только и умеют командовать. Еще больше они умеют и вынуждены подчиняться...
- У нас тоже не мёртвые на постах стоят.
- Сколько же раз человек способен прощаться с жизнью?
- Страшно умирать в неизвестности, быть без вести пропавшим.
- И до чего неожиданными оказываются превратности судьбы!
- Если нет вестей, это не значит, что ничего не делается.
- На войне, в бою страшно умолкнувшее в твоих руках оружие. В плену, когда не бьют и не расстреливают,– голод и холод.
- Ничего в мире не изменится, если вдруг пропадем на какое-то время или даже навсегда...
- А у нас в налоговой полиции стихийно приступили к сбору денег. Офицеры, прапорщики оставляли себе из зарплаты по сто тысяч, остальное несли в общую казну, на возможный выкуп. Удивительный экзамен на нравственность, сплочённость.
- А мы, как над своей судьбой, сидели над углями.
- У нас профессионалы, они знают цену времени.
- В плену как на незнакомой планете: любое неосторожное движение таит опасность. Но ведь порой ещё большую угрозу представляет бездействие...
- Как же мы ленивы в обыденной жизни и как мало знаем и умеем. Цивилизация развращает или, по крайней мере, не учит выживанию...
- Что я о зиме. Ноябрь ближе... У человека с ружьем нервы всегда слабее...
- Плен – это личный крест каждого, и нести его только нам.
- Считай свои минусы, человек. И не говори, что праведную жизнь хотел начать с будущего понедельника. Расплата идёт по цене сегодняшнего дня...
- Погоны и честь офицера не пустой звук. И совершенно не безразлично, как меня станут вспоминать.
- Хочу света и тепла. Они – словно синонимы свободы.
- Боевики правы: сегодня последний день. Впереди – или новая жизнь, или её конец. Третьего не дано. Третьего не хочу. Жить хочу, но и к смерти готов. Жизнь или смерть? Жизнь или смерть?..
- Наши? Обмякаю в сильных объятиях. Так не умирают и не рождаются. Меня вытащили? Я буду жить?
- Деньги, полученные за страдания другого человека, не добавят вам ни счастья, ни благородства...
- Вместо проклятий и презрения – моё им прощение.
- Испокон веков русские, как никто другой, умели прощать. Что намного благороднее других человеческих качеств. Поэтому я тоже горд и счастлив, что родился русским. Ничего не забываю, но прощаю. Ради будущего.
- Как сладостно-томительно не верить в хорошее, когда в подсознании стучит: «Верь, верь, верь».
- Еще остались чеченцы, которые радуются моему освобождению? Как мне теперь к ним относиться?
- А первое, что делают мои трое русских спасителей, – обнимаются сами. Значит, интуиция не подвела меня и встреча на ночном перекрестке висела на волоске?
- Начались последние известия. И вдруг в эфире звучит: «В результате специальной операции оперативников налоговой полиции России вчера освобожден из чеченского плена писатель, полковник Николай Иванов».
- Всё. Вот теперь – всё! Верю. Впервые за последние годы верю официальному сообщению, потому что в нём до последней буквы – правда.
- И как же тяжело, оказывается, сдерживать чувства.
- На свободе ведь, на свободе! И могу делать всё, что хочется. Меня никто не держит. Не стережет. И ключ от двери – у меня самого. В окно бьёт луч солнца, на деревьях – ещё не опавшие листья. Что нам ещё надо, люди?!
- ...Дайте мне выплакаться, люди. Чтобы оставить всё в прошлом. Если получится.
|
|
|
|
Из книги Нины Волченковой Н. П. "Путь к горизонту" о творчестве Николая Иванова (Брянск: «Курсив», 2016. – 298 с.)
