Нина ВОЛЧЕНКОВА (Брянск)
ОТДАМ Я СЕРДЦЕ ТРАВАМ И ЦВЕТАМ...

10 января - день рождения Николая ПОСНОВА

Я листаю стихи, как страницы судьбы. Я  касаюсь их взглядом неслышно. Сколько боли, любви и борьбы!.. Почему? Потому что так вышло? Потому что так карты легли, разбросали печаль по дорогам? Мне вдыхать эти звуки Земли и писать уготовано Богом. Я не всуе Тебя вспоминаю, Господь: за плечами и горе, и беды, но когда-то, давно, это имя – Поснов – мне зачем-то дано было ведать. И 10 января стало в жизни моей судьбоносным.

* * *
Свои уже немалые года
Я иногда задумчиво листаю:
Кому и что я всё же передам
В тот самый миг, когда меня не станет?
Куда я денусь?
Кто мне будет рад? –
Я не могу ж исчезнуть, словно ветер,
Не верю в Бога – Бог не примет в рай.
Для дьявола я слишком чист и светел.
А для которой чем-то, может, был,
Кому отдал горение и свежесть,
Которую так солнечно любил,
Надолго ли меня в себе удержит?
Наверное, не этак и не так –
Не дьяволу, не Богу и не даме –
Отдам я сердце травам и цветам,
А душу – звёздам с месяцем отдам я.
23.01.69

О нём узнаю в семьдесят втором, не прочитав его стихов ни строчки, а резюме об опусах своих ждала от многоточия до точки. Принёс учитель мой его вердикт: «Читать побольше надобно девчушке, чтоб запах малосольных огурцов и молоко понюхать можно в кружке».

* * *
Расправив солнечные стропы,
Что протянулись за крыльцом,
Раскрылись зонтики укропа
Над сонной тиной огурцов.

Ах, этот запах, этот запах –
Ни с чем нельзя сравнить его.
Как он идёт на мягких лапах,
Из детства прямо моего.

Как он плывёт волною света,
И как зимой, в конце концов, -
Откроют бочку –
Пахнет летом
И малосольным огурцом!
16.07.77

* * *
Как молоко парное в кружке,
Чуть розовата и тепла,
На крыши сонной деревушки
Заря июньская текла.
Она плескалась в листьях сада.
Росой играла на лугах,
Ее медлительное стадо
Несло на выгнутых рогах.
Она росла и созревала,
До удивления тиха,
И алым светом наливалась,
Как красный гребень петуха.
Вздымалась кверху,
Стлалась низом
И, утверждая с миром связь,
Рвала туман, как полог сизый,
Погожим утром становясь.

Порвалавсе листки иклочки разбросала, но читала поэтов, читала.Читала! И искала ответ на вопрос: «Ну когда же мне явится милость?» Двадцать лет моих ветер унёс, уже думала: всё мне приснилось. Не ложатся стихи, не горит позабытая мною лампада… Как с душою душа говорит, исчезает столетий преграда: предо мной – золотая строка! И дрожит от волненья рука, как и голос на тоненькой ноте:

* * *
Когда я не вижу ни зги,
В стихи я плетусь бездорожьем,
Душа говорит мне:
Не лги,
Постой, оглянись, если можешь.
В сторонку оставь словесло.
В подлунном всё суетно мире –
Несуетна только любовь,
Когда она к родине милой.
И ты о другом не пиши,
Другое – прекрасная небыль,
А чтобы писать – ты пиши
Травою, полями и хлебом.
Я слушаю душу свою,
И разом во мне воскресают
Дороги в далёком краю,
Где даже собаки не лают.
Шумит у дороги полынь,
Сияет высокое небо,
И пахнет прогретая синь
Полынью, полями и хлебом.
Я слушаю душу мою,
Всё вижу и всё привечаю.
И тихую песню свою
О родине милой слагаю.
1.05.78

Если строки на сердце ложатся, небезрадостен прожитый день: вспоминаю покосы, деревню, и слетает забвения тень. Я как будто бы вижу воочию перелески, луга и траву… Отбивание кос – многоточие, улетающее в синеву. И, конечно же, то, что Посновым так с любовью подарено нам:

НА ПОКОСЕ

Как бусы, звуки рассыпались, -
В кругу задористых девчат
Смеялась женщина. Качались
Тугие косы на плечах.

В кофтёнке простенькой имилой,
Лицом светлей, чем утром дол,
Смеялась женщина и била
Рукою рвущийся подол.

Смеялась женщина. Шуршали
Легко под граблями луга.
И возвышались, возвышались
Веселья полные стога.

И красота мне открывалась
Под шелест трав и посвист кос.
Где долго женщина смеялась,
Гудел, как пасека, покос.
1974

Полных огня и задора женщин, красивых собой, автор воспел в переборах, сотканных русской судьбой. Женщин Руси синеоких словом заветным воспел. Молвил, что нет одиноких, но полюбить он успел: жизнь наполняется маем, сердце в томлении ждёт:

* * *
…А солнце в саду золотилось,
И в тёплой его тишине
Девчонка над книгой склонилась
В распахнутом настежь окне.

Как жаром взволнованным пышет
Её молодое чело!
И будто девчонка не слышит,
Не видит вокруг ничего.

А солнца горячие пятна
Скользят по столу у неё.
И так мне мила и понятна
Наивная хитрость её.

Я знаю, в саду, между вишен,
Где жарко цветёт бузина,
Мальчишка стоит, затаившись,
И взора не сводит с окна.

О миг, между сказкой и былью,
Волнующий, вечно живой!
Неужто со мной это было?..
Когда это было со мной?..
1973

ЗАКЛИНАНИЕ

В ночь летят мои слова:
Не клонись, горюн-трава,
На воде любимый лик прояви.
Как туман клубится тишь.
Спишь ли ты или не спишь, -
Позови меня, позови меня,
Позови…

Месяц вышел и пропал,
Чёрный ворон прокричал
На краю моей беды и любви.
Где ты, где ты в эту ночь?
Как разлуку превозмочь?
Позови меня, позови меня,
Позови…

В небе вспыхнула звезда.
Чуть колеблется вода, -
На воде знакомый лик улови…
Прояснилась глубина,
Милый образ всплыл со дна.
Позови меня, позови меня,
Позови…

Поднимается туман.
Даже верю я в обман.
Ты теперь моей души не губи.
Распрямись, горюн-трава,
Месяц, выплыви со дна.
Позови меня, позови меня,
Полюби…

Покоя нет израненной душе: вода – непостигаемая данность, девятый смертный вал на вираже:

ВОЗЛЕ ОМУТА

Речка кажется усталой
В синем сумраке густом,
Где тревожной веет тайно
Под ракитовым кустом,

Где оставленный веками,
Повидавший много слёз,
Сизовато-серый камень
Мхом тоскующим оброс.

Здесь у резкого обрыва
Безысходна, как беда,
И темна, и молчалива,
И урывиста вода…

Вода урывиста… И странности в том нету, но жизнь любил Поснов и пел об этом:

ГОСПОДИ, СПАСИБО, ЧТО ЖИВЁМ!

В тонкой дымке лиловеет город.
Недвижима прозелень пруда.
Воздух резкий ломок, словно голос
У неоперённого дрозда.
Розовеют вытянуто вербы,
Тих и чист вечерний окоём.
И звезда мерцает в тёмном небе,
Господи, спасибо, что живём!
Жизни путь уже почти осилен,
И ничто не ново для меня,
Но стою под зябкою осиной,
Ощущая бренность бытия.
И сладка до дрожи эта бренность
На закате гаснущего дня.
Нет, не примелькалось, не приелось,
Что во мне и что вокруг меня.
И ничем особым не блистая,
Но в смиренье праведном своём
Повторять душа не перестала:
Господи, спасибо, что живём!
Что со мной в одном благодаренье
И звезда, и вербы, и река,
Что в высоком горнем освещенье
Словно годы, тают облака…

* * *
…Я просто живу, не стараясь
Безвременно кануть во тьму.

Я просто гляжу за окошко,
Где воздух волнующе чист,
Где долго под стоны гармошки
Слетает оранжевый лист.
12.11.75

НЕТУ СЧАСТЛИВЕЕ ДОЛИ

Нету счастливее доли
После метелей и гроз
Видеть в серебряных долах
Прозелень белых берёз,
Синее чистое небо,
«Ила» дымящийся след,
Под розоватою вербой
Жаркий, как день, курослеп.
Блюдца весенних озёрец,
Нежность туманную вод
И пробужденных  лимонниц
Спиралевидный полёт.
Нету счастливее доли,
Если на сердце сошлись
Этот простор, эта воля –
Эта поющая жизнь.
1987

По-особому образ дороги создал автор в своём дневнике. Как клубок золотой, от порога не терялась она вдалеке, а текла, словно речка в излуке, и  вилась меж берёз и дубов. Нет поэта… Но нет и разлуки: в своём творчестве вот он – Поснов!

* * *
Перечитал в задумчивости снова
Дневник давнишний юношеский свой.
«Опять дорога долгая из дома…
Опять дорога долгая домой…»

Она текла, свиваясь в километры,
Её песок тягуч и золотист,
Ныряла в дождь и обнималась с ветром,
И под ноги стелила жёлтый лист.

Я уходил и приходил из далей,
В глазах мерцали отсветы костра.
И на крылечке низеньком встречали
Отец и мать, братишка и сестра.

Такое нынче разве что приснится!
И как же раньше я не смог понять,
Что это счастье – в дом свой возвратиться
И запись сделать в дневнике:
«Опять…»
1971

* * *
Мимо, вдаль, в этот тающий вечер,
Обозначив судьбы поворот, –
Скорый поезд промчался, как ветер.
Пролетел, как звезда, самолёт.
И уже в угасающей сини,
Средь берёзок и тонких рябин,
На глухом полустанке России
Я остался внезапно один.
Не утратив былого доверья,
Я за плечи закину суму, –
Через поле пойду на деревню
И к народу приду своему.
Может, там и найду своё счастье,
Может, в этом судьбы поворот, –
Не случайно же поезд промчался,
Пролетел, как звезда, самолёт?..

* * *
Я принимаю жизнь как есть,      
Со всеми «да» и «нет».
Прошел сквозь честь,
Прошел сквозь лесть,
Сквозь славу и навет.
Но лишь одно я вынесть мог,
Не мудрствуя хитро,
Что если есть на свете Бог,
То этот Бог - Добро.

«Отдам я сердце травам и цветам», - сказал поэт с такою светлой грустью. А что сегодня остаётся нам? Его строфа: откроешь – не отпустит. Полынь, цикорий, в поднебесье птицы, весною чисто вымытая синь и робкий снег…Пусть часто ему снится всё, что любил, не замедляя бег. Был светло-русым,  шёл по жизни русским с открытою и светлою душой:

* * *
Пройдя свой путь по жизни честно,
Уйду в глухую темноту,
Но после смерти не исчезну –
Ромашкой белой прорасту.

Как и, разрезав синий воздух,
Упали в травы и овсы
Капелью ландышевой звёзды
И стали каплями росы.
22.05.69

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную