Море информации вокруг нас впору назвать разливанным. И его всё больше штормит... Единственная возможная точка опоры – это ты сам. Единственная возможность сориентироваться в настежь открытом пространстве – это обращение взгляда к неизменному, незыблемому.

Единственный верный компас – твой инстинкт истины.

Кодекс профи

Вопрос о том, как состояться в литературе, – центральный практически для каждого молодого автора. И это вполне естественно: ведь в молодости многим даётся недюжинный потенциал, жизненный и творческий. Проблема только в том, как реализовать его, какую выбрать стратегию.

В выборе стратегии одних ведёт интуиция, другие следуют образцам, на их взгляд достойным подражания, третьи реализуют некие усреднённые обывательские стереотипы «писательского» поведения (вливаются в «богему», «контркультуру»), а есть и такие, кто вообще живёт «как сложится». Но мало кто задумывается: а что за занятие – писательство, в чём его суть, зачем оно вообще существует, почему его то возносят до небес, то смешивают с грязью, то объявляют бесполезным, то выставляют на «раскрутку» и распродажу? И уж вообще никогда не говорится о том, что особость писательского труда есть результат особенного отношения к своему делу, особой оценки окружающей реальности, особой ответственности за слово – и, как следствие, особой жизненной стратегии. Всё происходит как бы само собой, стихийно, и воспринимается как данность. Но на деле, в реальной жизни, молодой человек, зачастую даже не успев понять, что произошло, попадает в тупик, ловушку, кризис – и, к сожалению, во многих случаях оплачивает своё неведенье и невольные ошибки талантом, судьбой, самой жизнью.

Почему эта страшная плата за талант воспринимается как нечто неизбежное, подобные трагедии возводятся в ряд романтических мифов, и даже порой сам талант оценивается не по созидательной своей силе, а по разрушительным последствиям роковых ошибок? И почему весёлое мужество писательского труда представляется большинству либо мрачной трагедией, либо пошлым анекдотом?

Ответ на все эти вопросы довольно прост: оценки, трактовки, мнения о писательстве исходят преимущественно из обывательской среды, бравирующей своим неведением, падкой на мистику и ужасы – и обожающей комиков. Писательство – труд сугубо индивидуальный, закономерности этого вида деятельности выводить мало кто решается, ведь у каждого профессионала они свои (добавим в скобках: у тех, кто выжил, не попал в тупик или ловушку и всё-таки стал писателем). А обыватель – он ведь масса, он всё обобщает на уровне своего понимания и тиражирует пропорционально своему количеству. Вот и получается, что молодой человек, вступая в литературу, откровенно говоря, понятия не имеет, во что он ввязывается.

Мы рискнём сформулировать главные, наиболее общие положения "кодекса профи" . По ходу размышлений придётся коснуться и ряда обывательских мифов об этой профессии. Начнём с главного.

1. Литература – самовыражение или модный бизнес?

Из постановки вопроса уже понятно, что ни то, ни другое. Самовыражение в литературе бессмысленно, если оно не несёт в себе общественно значимого нового. Хороший бизнес на литературе можно построить, только если пичкать обывателя его любимыми бесконечно однообразными сказками о прекрасной и роковой любви, загадочных происшествиях и ужасах криминала, ведь конечная цель нормального бизнеса – прибыль.

Цель литературы – осмысление существующей реальности и смыслообразование, моделирующее реальность новую. Категория "обыватель" в этой деятельности стирается: осмысление обращено к каждому человеку, его личности, стремящейся к пониманию мира и себя в мире. Пробудить в человеке человеческое, направить его к добру и сотворчеству – сверхзадача этого вида духовной деятельности. Глубоко индивидуальное видение писателя освежает эмоциональное восприятие, являет новый образ мира, его черты и краски, воссоздаёт событийные варианты.

А теперь представьте народ без литературы: это слепой народ, не способный понять, что происходит сегодня и чего ожидать завтра. И жить такой народ будет очень плохо, но недолго.

2. Писатель – профессия или хобби?

Профессия обязывает зарабатывать деньги путём создания литературных произведений. То есть соответствовать ожиданиям почтеннейшей публики (см. выше). Хобби – безобидное занятие, поглощающее энергию, остающуюся у обывателя от изнурительной ежедневной борьбы за спокойную жизнь, крохотная «форточка» в мир свободного творчества.

Литература забирает человека целиком, требует полной самоотдачи, полной реализации индивидуальности. Это служение. Оно отнимает человека у быта, не позволяет делить жизнь на «работу» и «дом». Есть целый ряд подобных общественно важных профессий: священники, военные, государственные деятели, врачи, учителя... Ценность подобной деятельности измеряется не суммой гонорара: это спасённые, наставленные, воспитанные, просвещённые соотечественники, современники. Служение – труд, благодаря которому народ выживает, развивается, процветает. Вопросов только два: как относятся люди названных профессий к своему делу – и насколько общество ценит и уважает их?

3. Реальность – расцвет или катастрофа?

Обе противоположные оценки современной нам действительности имеют под собой определённую почву. С одной стороны, широчайшие возможности тиражирования и распространения литературных произведений, безграничная свобода слова, доступность информационных ресурсов и пр. Но с другой – катастрофическое смещение нравственных и эстетических норм. Любая норма уже рассматривается как ограничение. Культуру долой, потому что это система запретов! Нравственность долой, потому что она ограничивает наши желания! Красота надоела, она скучна: нужно что-то новенькое, пусть даже безобразное! Известный постулат «Делай что должно – и будь что будет» гуляет сегодня в новом варианте: «Делай что хочешь – и будь что будет!» Чувствуете разницу? А если это говорит врач? Учитель? Государственный деятель? Защитник Отечества? Писатель... Реальность, в которой службы спасения, лечения, просвещения являются бизнесом...

И почти никто не говорит сегодня о том, что нравственные нормы – не прихоть и не культурные реликты, а основа выживания, законы, которые человечество выработало на протяжении всей своей истории ценой многих жертв. Нам выпало время гуманитарного кризиса, время, когда колоссально возрастают риск и ответственность каждого за судьбу всех. Поэтому мы снова и снова повторяем, что такое литература, что такое писательство, ибо эти прописные истины либо утрачены, либо чудовищно искажены.

4. Свобода – для себя или для всех?

И вот что интересно: любые попытки разговора о нравственном фундаменте литературного творчества расцениваются сегодня как прямое цензурное вмешательство, ограничение прав творческого человека. Всё больше свободы самовыражения, доходящей до вытряхивания из тёмных уголков души самых неприглядных, недостойных, самоубийственных мыслей и чувств.

Но когда общество не в состоянии организоваться на основе культуры, жёсткая идеология и цензура становятся неизбежной необходимостью для выживания! Этот урок из истории ХХ века уж нам бы надо усвоить крепко – сколько за него заплачено жизней! Именно отсутствие внутренней, личной ответственности формирует в обществе, желающем выжить, инструменты внешнего контроля – вплоть до диктатуры. Или народ уходит с исторической арены вместе с языком, культурой, памятью... Следовательно, свобода писателя – это чёткое ощущение внутренней ответственности за свои слова, за создаваемые произведения – «смысловые маяки» жизни.

5. Стратегия – победить или хотя бы выжить?

Есть два простых принципа безопасности: в благополучии не расслабляться, в кризисе не паниковать. Сегодня они актуальны оба одновременно: материальная сторона нашего бытия более-менее располагает к благодушию, создаёт иллюзию того, что нам ничто особо не угрожает, в то время как духовная сторона того же самого бытия разрушается с нарастающей скоростью. Множество раз в истории повторялись ситуации, когда угроза материальному существованию вызывала мощный духовный подъём, и кризис преодолевался (вспомним хотя бы наши Отечественные войны минувших веков). Но множество раз повторялся и другой сюжет: духовный распад при относительном материальном благополучии. И всегда это заканчивалось крахом государства и гибелью народа. Мы выживем, только если победим.

Очень важно, чтобы каждый идущий в литературу молодой человек понимал, что тот дар, которым он обладает, – не столько дар, сколько поручение, и в какой мере удастся его выполнить , в той мере и состоится талант. Дар- поручение не бывает случайным, он безусловно необходим в сложно и тонко организованной системе бытия. Это как раз та ситуация, когда общественно значимое рождается как личное, индивидуальное – и потом должно вырасти до всеобщего. И если поручение останется не выполненным, вряд ли кто-то другой сможет полноценно восполнить эту утрату.

Предлагаемые обстоятельства

Проблемы современной литературы находятся в одном ряду с проблемами искусства, науки, образования. И для того, чтобы оценить их в полной мере, необходимо увидеть картину времени в целом. Эпоха, в которую мы живём, повергает в изумление всякого мало-мальски думающего современника. Количество культурного опыта и технологические возможности его распространения обратно пропорциональны востребованности культуры. Подавляющее большинство средств массовой информации бесконечно тиражирует зрелища убийств и разврата. Управленческие решения в сфере социальной и культурной политики противоречат очевидным потребностям развития общества. Элементарный здравый смысл и житейская опытность уходят отовсюду. Наступает хаос.

А ведь нас предупреждали ещё на заре массового производства, в середине XIX века: недалеко время, когда ведущей и определяющей силой социума окажется «маленький человек», полномочный представитель массы, так называемого «Великого Среднего». Именно в таком мире мы сегодня и живём. С точки зрения «человека толпы» он вполне логичен и неплохо обустроен, и то, что мы воспринимаем как абсурд, для него просто удобный порядок вещей. Говоря о «человеке толпы», мы имеем в виду вполне конкретные психологические качества.

Что характерно для человека толпы, представителя массового сознания, на какой бы ступени социальной лестницы он ни находился? Самая главная его характеристика – противоречивость, обуреваемость совершенно противоположными страстями, которые буквально раздирают его на части, но, с другой стороны, хаотические усилия не дают сдвинуться с места и быстро вызывают усталость и апатию. Это первый бинер (неразрывная двойственность) массового сознания.

Бинер второй. «Маленький человек» вопиюще несамостоятелен и нуждается в неких «образцах», кумирах. Но наличие кумиров вносит в его внутренний мир существенный дискомфорт, занижает обывательскую самооценку. Поэтому кумиры нужны, но они подлежат разоблачению, ниспровержению и осмеянию.

Бинер третий. « Маленький человек» нуждается в комфорте, покое и стабильном благополучии. Но получив всё это, он теряет ощущение полноты жизни. Пробудить хоть ненадолго этот «сон разума» способны только новости катастрофического характера. Поэтому человек толпы живёт под девизом «пусть весь мир летит к чертям, лишь бы у меня было всё хорошо!» и не понимает, что это невозможно в принципе.

Бинер четвёртый. «Маленький человек» требует доподлинной информации о происходящем вокруг, но поскольку не доверяет никому, охотнее всего пользуется слухами и сплетнями. Он отчаянно нуждается в обновлении впечатлений, но столь же отчаянно боится всего качественно нового, способного изменить его жизнь, – поэтому восхищается только формальными новшествами и особенно требует наличия их в искусстве. Основной эмоциональной пищей для человека толпы являются сенсации.

Бинер пятый. Человек толпы любит на досуге решать судьбы мира, но никогда и ни за что не принимает на себя ответственность. Его легко напугать птичьим гриппом, денежной реформой или прилётом инопланетян. Испуганная толпа – страшная сила, но опытные загонщики легко направляют её устремление в нужную сторону.

Бинер шестой. Будучи абсолютно не способным приспосабливаться к стремительно меняющемуся миру, «маленький человек» подгоняет всё – политику, экономику, искусство – под свой лилипутский «размер». Поэтому великое в его мире низменно, а возвышенное смешно.

И, наконец, бинер седьмой. Человек толпы считает себя венцом творения, но старательно лелеет свои тайные слабости: стяжательство, распущенность, душевную лень. В результате маленькие слабости становятся большими и норовят обрести культурный статус, стать субкультурой, нетрадиционной культурой, «авангардной» культурой, контркультурой и пр.

Перечисленных противоречий (хотя это далеко не всё) вполне достаточно, чтобы увидеть: да, постсоветский мир – это мир человека толпы, где литература с её нравственными поисками, анализом настоящего и проекцией будущего воспринимается не просто как бессмысленное занятие – от неё исходит очевидная угроза массовому сознанию: ведь литература заставляет сопереживать, думать, изменяться... Она показывает большие последствия маленьких слабостей, взывает к совести, наконец.

Но перечисленных противоречий достаточно и для того, чтобы понять: социум, выстроенный «под маленького человека», абсолютно нежизнеспособен: он стремительно разъедаем пороками, он не может развиваться, он абсурден и катастрофичен. Это цивилизационный тупик, из которого не удалось выйти ещё ни одной культуре. Уже не однажды в истории развивается цивилизация до минимального обеспечения потребностей толпы – и гибнет от аппетитов и страстей раскормленной массы потребителей, воспроизводящих преимущественно свои потребности.

Таковы сегодня неумолимые обстоятельства, в которых протекает литературный процесс, процесс социально значимой рефлексии. Эти же противоречия наличествуют и внутри самой литературы, существенно осложняя и без того трагическую ситуацию. Все семь бинеров невооружённым глазом наблюдаются в так называемой «актуальной» литературе, которая делает ставку на хаос, разрушение жизнеобразующих смыслов, ниспровержение классики, формальные изыски, скандальность, безответственность и распущенность.

Получается, что сегодня одновременно существуют две литературы: традиционная, так или иначе нацеленная на решение нравственных задач, и «новая», обслуживающая потребности обывателей, ориентированная на «самовыражение» в самом печальном понимании этого слова. И оба взаимоисключающих занятия называются одинаково: литература.

Человеку толпы ближе и понятнее «самовыражение», он его и поддерживает, делает имена и тиражи тем, кто «самовыражается» «на полную катушку», усугубляя хаос и абсурд происходящего. Представитель массы не понимает, куда, почему и зачем движется жизнь, но он ведь и не нуждается в этом понимании!

Было, было сказано в XIX веке: «Честь безумцу, который навеет человечеству сон золотой», – однако это не про нас, сон обывателя душен, полон кошмаров, а ещё страшней, кажется, проснуться... Тем не менее, выход из тупика всё-таки есть. Помимо всех противоречий, Великое Среднее обладает глубоким инстинктом выживания, самосохранения, благодаря которому и терпит (правда, в весьма ограниченном количестве) духовные поиски тех, кто способен осмысливать происходящее. На этот инстинкт вся надежда. Во все времена у каждого народа есть пассионарии и обыватели, и количественным их соотношением определяется жизнеспособность данного народа.

Великое Среднее не есть тотальное зло, у него свои задачи: выживание и устойчивое воспроизведение человеческого рода, но если масса начинает диктовать свои вкусы, если культура начинает под эти вкусы подстраиваться – беды не миновать. И те, кто понимает трагедийный смысл происходящего, не противопоставлены Великому Среднему, они – часть его, в силу сознательности принимающая на себя ответственность за происходящее.

Литература сегодня должна терпеливо, кропотливо, последовательно вести широкую исследовательскую, просветительскую, пропагандистскую работу. У нас не много союзников: искусство, наука, образование. Государство всегда так или иначе обслуживает интересы Великого Среднего, а теперь вполне закономерно и состоит большей частью из его представителей, едва ли понимающих, что духовная аналитика и осмысленная проективная деятельность (что, собственно, и есть литература) сегодня – вопрос буквально выживания всех. Литература становится делом государственной важности. Именно литературе предстоит ни много, ни мало – постепенно растить «маленького человека», человека толпы, зачастую вопреки его собственному желанию – растить в нём индивидуальность, личность, состояние сознательное и ответственное. Задача, сопоставимая по масштабам с «формированием нового человека» в начале советского периода. Но если тогда самоидентичность поддерживалась мощной идеологией, на этот раз нам осталась просто насущная необходимость выжить как народ.

С одной стороны, эту необходимость сегодня понимают немногие, с другой – уже множество раз в истории культура не справлялась с подобной задачей, и цивилизация рушилась. У нас просто нет выбора. Таковы координаты ситуации, в которую входят молодые литераторы. И личную ответственность за происходящее каждый принимает в меру своих духовных сил.