Александр БОБРОВ, секретарь Союза писателей России
О САМОМ СУЩЕСТВЕННОМ

«Писать дневник, или, по крайней мере, делать от времени до времени заметки о самом существенном, надо всем нам»
Александр БЛОК

<<< предыдущее    следующее>>>
 

07.02.2016 г.

РОДСТВО И ТЬМА
О духовном кризисе «новых людей»

За Вологду, землю родную,
Я снова стакан подниму!
И снова тебя поцелую,
И снова отправлюсь во тьму…

Николай Рубцов

Вологодская земля одна из моих любимейших и благодатных. Здесь я открывал красоты Русского Севера, собирал частушки для фольклорных сборников, путешествовал с армейским другом по Московской долготе до Белозерска, находя впечатления для книги «Белая дорога», и сердцем выпевал лучшую свою песню - «Теребили бабы лён». Всех поэтов я тут знал, многих ценил и первую же редакционную командировку выпросил в Вологду. Мне было радостно недавно узнать, что в Вологде решили поставить  памятник Анатолию Дрыгину – самозабвенному труженику, фронтовику, который с 1961 по 1985 год занимал должность первого секретаря Вологодского обкома КПСС. Под его руководством произошли разительные преобразования на этой земле – от строительства Череповецкого металлургического комбината, который приносит сегодня миллиардные доходы,  до уникальной программы по строительству жилья, которое было бесплатным и писателям тоже давалось. Именем Дрыгина названа площадь в Вологде, а можно было, как это ни странно звучит, и писательскую организацию назвать его партийным именем. Он любил литературу и по мере сил поддерживал литераторов. Кстати, именно он дал согласие (а значит, и достойную квартиру!) на приглашение в Вологду Виктора Астафьева на взлёте славы этого самобытного и непростого человека. Я возглавил отдел поэзии в «Литературной России» и приехал в Вологду с частным визитом, так сказать, не один («И снова тебя поцелую»), но, конечно, хотелось познакомиться с поэтами, с руководителем организации Виктором Коротаевым. Пообщались задушевно («За Вологду, землю родную»), съездили в деревню к поэту-пастуху Олегу Кванину. Не надо уже никаких официальных визитов, но Анатолий Семёнович услышал от Коротаева, что в областном центре - корреспондент «Литроссии» и сам предложил встретиться, поговорить о культурной программе области, о книгах и поддержке писателей. Вот что для меня называется государственной политикой в сфере литературы, а не чиновничьи указания и популистские встречи вроде Всероссийского писательского собрания. Пообещал президент Путин и его советник Владимир Толстой создать Фонд поддержки литературы, например. Где ж он? Наверное, министр Силуанов против…

 

А умная политика в этой  тонкой духовной сфере просто необходима, в чём ещё раз меня убедил скандал с некрасивой перепалкой в когда-то дружеской и плодотворной даже для приезжих писательской среде Вологодчины. С чего всё началось?

В минувшем Году литературы Администрация города Вологды предложила издать 4-ый выпуск альманаха «Литературная Вологда» из произведений местных авторов.  Договорились предварительно, что редактором будет прозаик Александр Александрович Цыганов, которого я помню по совещанию молодых писателей, куда мы приезжали для руководства семинарами с покойным Семёном Шуртаковым. Решили на правлении СП, что в него войдут тексты лучших авторов из Союза писателей России и из Союза российских писателей. Нормально. Однако потом власть (так всегда говорят, когда не хотят называть конкретного чиновника) переиграла и назначила редактором Сергея Баранова, литературоведа, не имевшего опыта составления подобных сборников, но отличившегося в свое время тем, что его «команда» не включила в Собрание сочинений В.И. Белова многие тексты, показавшиеся С.Ю. Баранову «неполиткорректными». В частности, едкую статью классика «Вологодские соросята». Так что позиция – ясна. Члены правления  Вологодской организации СП России не согласились с назначением,  но их обозвали ретроградами, принялись ваять сборник, который вышел на бюджетные  деньги. Тогда оттеснённые старожилы отказались участвовать в однобоком сборнике и выпустили свой - на народные, собранные с миру по нитке средства (от администрации, внесшей раскол,  не было получено  ни копейки). В этот сборник вошли лучшие писатели Вологодчины - О. Фокина, С. Багров, С. Алексеев, М. Карачев, В. Бараков и др. Издание было представлено на Беловских чтениях, где с  приветственным словом выступили  Ст. Куняев и Вл. Крупин, поступило в 42 школы Вологды и в 20 библиотек. После этого два альманаха должны были зажить своей литературной жизнью, но в ней всё явственней, даже на северных просторах, дуют гнилые политиканские ветра.

Критик Виктор Бараков, доктор филологических наук, профессор, член Совета по критике при Союзе писателей России, который постоянно выступает в «Российском писателе», написал резкую, но совершенно корректную рецензию «Видя за собой пустоту…», которая была опубликована в  декабрьском выпуске газеты «Вологодский литератор». Перед статьей была помещена врезка от редакции с разъяснением положения дел в вологодской прозе и поэзии. А то, что грянуло потом – горше всего говорит о сегодняшних нравах альтернативной, либеральной, «продвинутой» (или какой там ещё?) литературы.

Конечно, они хотели бы, чтобы её назвали «новой или молодой», но язык не поворачивается написать так про самого активного и беспардонного  её представителя -  Антона Черного, который находится в возрасте ухода из жизни Коли Рубцова. Он лишь два года проучился на филфаке, потом – незнамо где, но уже считает себя «коллегой профессора», тщится публично обличать в местной газете «Премьер» (исконно «вологодское» название!), написав открытое письмо Виктору Баракову вроде как автору статьи, но вдруг начал сводить кухонные, просто непонятные стороннему читателю счёты: «Уважаемый Виктор Николаевич, дорогой коллега! Ваша газета «Вологодский литератор» в последнем номере (12/2015) превзошла себя. И не то удивительно, что бывший губернатор до сих пор даёт вам деньги на её печать, а то, что взрослые люди с учёными степенями могут всерьёз такое писать…Я осведомлён о вашей эрудиции и аналитических способностях. Вашу диссертацию о почвенниках я прочёл еще в далекие школьные годы, какое-то время в нашем классе с «литературным уклоном» вы вели спецкурс, где открыли для нас мир толстых журналов и современной словесности. Вы тогда ещё были молоды, носили смешные усы и готовились стать самым молодым доктором наук в институте, а я был совсем мальчишкой. Шли годы. У меня уже начала седеть борода, вы поседели совсем. За это время вологодская литература стала интересным явлением: журналы, фестивали, авторы, книги, события. Всё это получилось не само, а трудом множества людей, убеждённых, что Вологда должна стать центром появления новых идей. Наконец, в «год литературы» наш родной филологический факультет и городские власти решили представить писателей-вологжан, старых и новых, как единое явление культуры и издали «Вологодский альманах». Под одной обложкой в нем оказались самые разные авторы…».

В своё время многие критики, помню,  даже стали писать о «вологодской школе» как особом явлении почвенической, истинно народной литературы. Им возражали: просто авторы собрались блистательные, что поэты, что прозаики, которые гремят на всю Россию новыми произведениями. Но, оказывается, только усилиями Чёрного и Ко «вологодская литература стала интересным явлением». Правда,  я нынешних и не слышал! А ещё «Вологда должна стать центром появления новых идей», к тому же вдруг в альманахе решили представить авторов не хороших и разных, а «старых и новых». Так и брызжет Антон желчью и непонятной «новизной» хоть в письме, хоть в собственных стихах. Его поздняя книжка называется «Зелёное ведро». Вот заглавное стихотворение – эпатажное, конечно:

Стоит зеленое ведро.
В ведре лежит Гагарин:
Орденоносец и герой,
Простой советский парень.

Оказывается, речь идёт об останках разбившегося любимца России и всей Земли.

Лежат ребро, скула и бровь,
Как жуткие детали….

Да, детали и впрямь жуткие, где бровь невозможно себе представить, но ясно, что она нужна для рифмы «кровь». Никакой новизны в этих омерзительных стихах нет! О чужих произведениях, о статье Баракова  он судит столь же кощунственно. «В принципе, картина складывалась довольно ясная: вот вологодская литература, а вот ее более консервативное ответвление, сосредоточенное в отдельной книге. Но вам показалось мало. Вы взяли в руку критиканский карандашик и начали в своей статье глумиться над первым изданием так, словно разбираете постулаты классового врага или толкуете еретический апокриф. Как филолога и профессионального редактора меня покоробило буквально от каждой вашей строчки». А я прочитал Баракова и со многим согласился – нормальная критическая статья. Коснусь как профессиональный филолог и опытный редактор некоторых процитированных строк. Например, Галины Макаровой:

Не надо мне ни шляпки, ни модного платья –
Могла бы лишь вволю  бумагу марать я.

Конечно, критик прав: это графомания, да ещё какая-то мещанская, со слониками на комоде… А вот эти строки Натальи Адлер и меня возмутили. Автор благодарит деревню Петряево – родину и приют выдающегося лирика, моего полного тезки и друга Александра Александровича Романова за поэтический праздник:

За доброе радушие,
За деревенский пир,
За то, что не разрушен
Твой уникальный мир.

Тьфу, читать эти приплясывающие строки противно! Ну, пригласили тебя, начинающую – так не пируй, а прочитай самого Романова, подумай, как надо пронзительно писать, и смекни, что деревенский мир («уникальный» - нашла же газетное словцо!) разрушен, увы. Как мог редактор оставить эту чушь? Конечно, опытный критик имеет право вынести свои суждения на полосах писательской газеты. Но в ответ раздалась хула, а не литературная полемика, какие-то коридорные склоки: «Ведь в одном кабинете с вами на кафедре сидят те самые люди, что трудились над этой книгой и ждали в ответ если не похвалы, то вдумчивого разговора. Как вы будете теперь с ними разговаривать, улыбаться, подавать им руку?». Батюшки-светы! – и покритиковать детище однокабинетника нельзя – что стало с литературными нравами? А дальше вообще политические обвинения: «Причина вашего странного «перерождения», как мне кажется, изложена вами же в заметке, где вы отчаянно громите Союз российских писателей – словно с трибуны РАППа или с церковной кафедры. Вам не дает покою, что тот убогий национал-социализм, которым вы торгуете в дверях (?! - А.Б.) своего кружка, не вдохновляет русских людей, так что кроме «патриотично» настроенного чиновничества его и предложить-то уже некому». За бездоказательное обвинение в национал-социализме вообще можно и в суде ответить, но у нас либералы и обвинители в «русском фашизме» сыплют ярлыками подло и на пустом месте. А сколько демагогии и дутого пафоса – читать стыдно: «Пока мы с коллегами обсуждаем, как донести литературу до читателя в цифровом веке (и уже доносим), вы собираете очередное политбюро. Как историк литературы ХХ века, я думаю, вы уже понимаете, что время советской «санкционированной культуры» прошло, что теперь придётся меряться силушкой по гамбургскому счёту, по делам и большим идеям, а не по степени благоволения начальства». Так ведь «историки литературы ХХ века» (ох ты!)  сами сборник с вышеприведённым барахлом издали на деньги начальства! Но «доноситель» Чёрный чернит дальше: «Вы не воспитали себе смены. Вы даже сами в большинстве своём уже ничего не пишете. Это один из парадоксов старой вологодской литературы». А у новой парадоксальной есть будущее? Прочитал стихотворение Чёрного о себе самом (он переводчик немецкой литературы), которое висит в цифровом пространстве как его визитная карточка и засомневался:

У тебя изломанный зуб коренной и набитый немецкими книгами дом,
И жена, как другая страна, граничит с тобой бедром,
Когда ты отходишь ко сну, нажимаешь: мобильник – будильник – на семь,
И лепечет с иконы Исус: кто тут спрятался? я тебя съем…

У него ко всем – от Исуса (с одним «и») до классиков – совершенно нет пиетета, это признак «новизны», должно быть. Вот как он отметил на сайте «Бизнес и власть» выход первого номера «Вологодского литератора»:  «Не вологодский и не литератор». Он считает это каламбуром, а нормальный читатель -  глупостью и злопыхательством. Сам же пишет: «Первую полосу занимают несколько материалов. Во-первых, «Заветы Белова», отрывки из его интервью 13-летней давности. Затем стишок Рубцова про зеленые цветы. И наконец, глубокомысленная заметка «Вологодские писатели и современность»…». Чего ж тут не вологодского? Особенно характеризует автора пасквиля упоминание антологического стихотворения: «стишок Рубцова про зелёные цветы». Сколько пренебрежения, будто сам он может написать хоть что-то близкое к этому… Зато он получил какую-то приблатнённую похвалу от другого автора альманаха – Александра Быкова (ох, ещё один отвязный Быков!): «Антошка - активный член демократического крыла местных писателей, но есть и другое крыло, консервативно-посконное. Они даже свою газету выпускают «Посконный литератор» Собралось три десятка пенсионеров и сидят друг напротив друга - раздувают щеки от чувства собственной значимости, а на выходе - «старые песни о главном». То ли дело молодые демократы пера! Они и фестиваль организуют и встречи с читающей публикой, даже дом для себя у властей отбили - литературная гостиная называется». Каков слог! – его и оскорбительным назвать нельзя, скорее – диагностическим. Ну, отбили, фестивали собирают, своеобразных гостей из Москвы приглашают. Вот Алексей Кубрик – поэт и филолог приехал, озадачил слушателей на речке Вологде:

Вечер русского междуречья
дожевала кремлевская вша.
Даже снег оказался предтечей
тех, кто будет дышать не дыша.

О чём эти филологические игры в русском междуречье, какая вша жуёт вечер в Кремле или в отбитом доме?

Газета «Премьер», поняв, что переборщила с открытом письмом «демократического крыла», решила дать слово и другой стороне, задала вопросы Баракову. Он спокойно ответил: «Меня удивила бурная реакция на рецензию «Вологодского альманаха», - уже вторую неделю подряд мне звонят и пишут преподаватели нашего университета, учителя, писатели, литературные критики, библиотекари, простые читатели, - благодарят за статью и просят экземпляры газеты. Не понимаю, о какой агрессивности идет речь. В рецензии, если внимательно её читать, не сказано ни слова о Вологодском отделении Союза российских писателей, в ней говорится о творчестве авторов альманаха, а среди них есть и литераторы из разных союзов, а также самостоятельные и начинающие писатели… К сожалению, отклики А. Чёрного и А. Быкова на рецензию написаны в ином тоне, - в них оцениваются моя биография, личность, даже внешность (впрочем, я благодарен моим оппонентам за рекламу)».

Самое страшное, что издана хрестоматия современной литературы для средних школ Вологодчины, составленную тем же  С.Ю. Барановым из «произведений» упомянутых Быкова, Черного и компании («Учебная литература», 2015 год). Написано, что «в книгу включены произведения, которые будут близки и понятны подросткам. Кстати, в старших классах стандартами образования не предусмотрено изучение текстов вологодских авторов, но педагоги считают это упущением и все же знакомят ребят с современной ситуацией в вологодской литературе». А что подростки понимают в такой ситуации? Всегда ратовал за хрестоматии родной, местной литературы, но тут убеждён, что люди такого нравственного да и филологического  уровня не могут создать ничего достойного и приемлемого для юношества!  Смешно и поздно этих седеющих ребят урезонивать: им ведь  хочется скандалов, обличений, переходящих в оскорбления – это сегодня стиль такой, жажда утвердиться на оплёвывании предшественников. Сие с самого верха идёт -  проиграли всё на украинском направлении, кризис душит, нелады творятся на постсоветском пространстве – это Ленин бомбу подложил  со своим федеративным устройством. Ну а здесь 30 пенсионеров-писателей  во всём виноваты?  Долгую жизнь прожил я в литературе, был самым молодым студентом Литинститута,  потом самым молодым заведующим отделом поэзии среди литературных изданий, ездил по стране и выступал с классиками русской советской литературы, в том числе и вологодской – ну, ни капли у меня претензий и неуважения к ним не таилось: вот, мол, замшели, исписались, не дают дорогу талантам. Что же случилось за последние четверть века, люди добрые, коллеги, не потерявшие чувства преемственности и благодарности к тем, кто  торил и для нас пути? Просто не понимаю…

Ну, это так сказать, чисто человеческое стенание, а сокрушение, как говорится в Библии – грех. Но тут хочу сделать краткий вывод: написал о вологодской односторонней склоке потому, что тонут все три кита, на которых зиждется русская литература. Первое:  искорёжена и  опошлена маскультом  сама литературная жизнь – люди, рвущиеся к рыночному успеху, не понимают, что такое критика, мировоззренческая полемика и вносят атмосферу Привоза во все СМИ, которые и рады стараться.  Второе: нравственная деградация, губительная идеология постмодернизма коснулась мертвящем крылом даже поэзии – последнего прибежища живой и благодарной души. Особо тревожно то, что, несмотря на обилие храмов, православных служб и телепрограмм, идёт стремительное забвение святоотческих заветов, попрание вековых традиций. Чёрный в суете фестивалей и газетных суесловий кричит,  что «время советской «санкционированной культуры» прошло, а сам похож на человека, который получил санкцию на оскорбления и упивается вседозволенностью.  Третье: Год литературы, итоги которого подводили на всех уровнях, показал вопиющие организационно-творческие проблемы хоть на федеральном, хоть на местном уровне. Поэтому и было созвано президентом Российское литературное собрание, потому и появился в Госдуме проект Закона о гарантиях творческой деятельности, снова заходит речь о Федеральном фонде поддержки литературы, отсюда моё стремление вывести накопившиеся издержки в публичную плоскость. А то вот кто-то решил: отдадим на откуп тому союзу или этому, тому редактору или более близкому по взглядам – и понеслось... Почему не создать общую редколлегию, не найти вменяемого куратора? Нет никакой разумной политики, утрачена иерархия и культура общения! Да, кризис мешает многим начинаниям, но страшнее всего тот кризис, который воцарился в головах и душах носителей «новых идей». Они радуются: скоро Союзов писателей вообще не будет, «как при Пушкине». А кому же тогда писал гений: «Друзья мои, прекрасен наш союз!». Они думают, что если кто-то прорвался к чиновнику, заполучил покровителя или финансовое обеспечение, нахамив старшим – тот  и победитель? Врёте – союз профессионалов и единомышленников всегда будет несокрушим, если «срастался он под сенью дружных муз».

Александр БОБРОВ,
обладатель Большой золотой Пушкинской медали
творческих союзов России

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"
Комментариев:

Вернуться на главную