|
 Все чаще появляется публикации о проблемах отечественной психиатрии, которая предстает не столько отраслью, оказывающей медицинские услуги, сколько системой, контролирующей общество и хорошо обеспечивающей интересы своих чиновников и сотрудников.
Приходится с тревогой осознавать, что подмеченное Александром Данилиным сходство с апокалиптической картиной из романа Честертона "Шар и крест" имеет вполне реальные перспективы.
Так усиленно провигается переход на новую, XI редакцию МКБ (Международная классификация болезней), навязываемую ВОЗ (Всемирной организацией здравоохранения), что приведет к полной реабилитации транссексуалов, педерастов и педофилов как полноценных и психически здоровых членов общества. Подготовку к искоренению классической психиатрии взял на себя профессор Георгий Костюк, пришедший не из клиники, а из области организации психопрофилактической помощи матросам. Его основная идея состоит в том, что классические отечественные школы тормозят прогресс психиатрии, ее унификацию, модернизацию и подстраивание под наиболее спорные западные стандарты.
В Москве полным ходом идет реформа психиатрии, которая вскоре приведет к тому, что любой терапевт сможет на глазок поставить психиатрический диагноз, а новоиспеченный больной будет помещен не в больницу, как раньше, а в так называемый интернат. И если пациент будет при этом одинок, то его опекуном станет интернат, а квартира и имущество подопечного перейдут в собственность интерната. Нетрудно предположить, с какой легкостью будут устанавливаться диагнозы и сколь предсказуемой станет дальнейшая судьба пациентов.
При этом многие из тех, кто столкнулся с российской психиатрией вплотную, испытывают чуство абсолютного бесправия и глубокого унижения, а также вполне обоснованного страха перед заметной профессиональной деформацией врачей.
А в соседнем Казахстане пошли еще дальше, и логика развития событий подсказывает, что Россия не замедлит перенять "полезный" опыт.
Гульмира СЕМБИЕВА
КАК ЗАРАБОТАТЬ НА СУИЦИДЕ ПОДРОСТКОВ
Кто хочет создать новый рынок сбыта для фармкомпаний и поток пациентов в психбольницы
Более 240 млн тенге было выделено в 2017 году только на пилотный проект, а какие средства выделят, когда он будет запущен в полную силу? И сколько казахстанских детей умрет от побочных эффектов препаратов?
В Казахстане с 2011 года продвигают пилотный проект под названием «Превенция суицида» и взращивают «Стражников суицида». Кому выгоден этот проект?
Согласно проекту, предложенному Фондом ЮНИСЕФ и психиатрами страны, подростки должны пройти в школах тестирование на склонность к суициду. По результатам тестирований выявляются группы «риска» и группы «мгновенного реагирования». С группами «риска» работают психологи, ведут беседы, а группы «мгновенного реагирования» отправляются к психиатрам и врачам общей практики для МЕДИКАМЕНТОЗНОГО лечения.
В 2017 году на подобное лечение отправили 1 470 детей. Сколько в 2018 и 2019 годах – не известно.
Медикаментозное лечение суицидальных наклонностей производится психотропными препаратами (антидепрессантами), у которых есть масса побочных эффектов.
Например, амитриптилин, которым пролечили детей в Западно-Казахстанской области, может вызывать внезапную остановку сердца, кому, повышенную склонность к суициду у лиц младше 24 лет (а у нас их прописывают подросткам в возрасте от 14 до 16 лет) и многие другие побочные эффекты.
Вот отзывы людей, столкнувшихся с амитриптилином (орфография и пунктуация авторов сохранены):
- «Здравствуйте дорогие читатели.
Может мой отзыв заблокируют мотедаторы, Но я напишу про это лекарство пару слов. Это лекарство принимают молодёжь, и не в лечебных целях, а как лекарство для веселья и опьянения.
А узнал я это поза вчера когда мой старший сын умер почти ли на наших рукахот этих поганных таблеток. Хотя мы и сами очень виноваты не усмотрели. Четыре врача реонемировали нашего сына минут 30, но не смогли спасти. Потом после похорон, племянник в Москве сказал, что эти таблетки можно купить в частных аптеках свободно, без рецепта врача. Почему не запрещают эти таблетки в России не понимаю. В некоторых странах их же запретили(как наркотические вещества)Даже на Украине».
- «Скандал с тем же «амитриптилином» на Украине, который в 2011 году был внесен в список «2 таблицы III» как наркотическое вещество… (следовательно, как и все наркотические вещества, амитриптилин оказывает негативное влияние на мозг, что я и подтверждаю, как человек, который 2 года принимал его)».
- «Через два дня приема Амитриптилина мне позвонила лечащий врач и с дрожью в голосе сообщила, что мужа перевели в реанимацию с нарушением сердечного ритма. Постаралась меня успокоить, но какой там! Одно слово "РЕАНИМАЦИЯ" говорит о многом. Я поехала в больницу, прорвалась к любимому, поговорила с врачом. Сильные скачки давления и тахикардия - вот, что случилось после приема Амитриптилина».
- «Ощущение душевной анестезии - ты не чувствуешь не только боли, а вообще ничего. Некоторое время все было вполне себе ничего, но по прошествии 3 недель, произошло привыкание, и чтобы просто уснуть, мне приходилось немного увеличить дозу. Делать этого, конечно, было нельзя, но к тому моменту, я уже была подобна наркоману. Я пила амитриптилин, постоянно увеличивая дозу, без него уснуть уже не получалось».
Какие еще препараты прописывают нашим детям, пока не известно, хотелось бы запросить истории болезней у врачей.
Теперь перейдем к цифрам.
В Казахстане, если верить интернету, проживает около 4 млн молодых людей.
Возьмем, что подростков из них примерно 1,5 млн, и предположим, что 1% из этих 1,5 млн по итогам тестирования может попасть в группу «мгновенного реагирования» - это 15 000 (пятнадцать тысяч!) гарантированных пациентов ежегодно.
Стоимость психотропных препаратов и антидепрессантов на фармацевтическом рынке Казахстана сейчас варьируется от 500 тенге до 10 000 тенге. Возьмем среднюю цену 5 000 тенге условно и 2 упаковки на месяц.
Теперь посчитаем: 5 000х2 х15 000 = 150 000 000 (сто пятьдесят миллионов!) тенге ежемесячно.
В год: 150 000 000х 12 = 1 800 000 000 (один миллиард восемьсот миллионов!) тенге.
И это только препараты, не считая того, что психотропы и антидепрессанты могут вызвать зависимость, отчего подростки имеют мрачную перспективу стать пожизненными пациентами психиатрии. А кого-то из них, я думаю, будут лечить в стационаре. А это койко-места, расширение больниц, штата сотрудников. И всё это за счёт государственного финансирования из бюджета страны.
Наши «эксперты в теме суицидов», внедряющие этот проект в Казахстан, громко заявляют, что это «успешный зарубежный опыт». Однако реальная практика показывает обратное.
В США в 1997 году внедрили этот проект и, начиная с 1999 года, до сих пор собирают смертельный урожай. У них начались массовые расстрелы в школах и реальный рост суицидов среди подростков. Далеко ходить не надо, найдите в интернете «Смертельный список Джона Навеске»: этот мужчина перед смертью провел расследование, в ходе которого выявил 37 случаев только с 1999-го до начала 2001 года. Расстрелы в школах продолжаются и сейчас, так как там очень популярны подобные антидепрессанты. Кстати, мужчина погиб почти сразу после того как 11 января 2001 года опубликовал свой смертельный список. Случайность? Или эта информация была кому-то неугодна?
Кстати, внедряя этот проект, казахстанские психиатры поняли, что с таким наплывом пациентов не справятся, поэтому стали обучать всех врачей направо и налево прописывать препараты подросткам. Они объединили детских психиатров и взрослых, обучили врачей общей практики и врачей первичной медико-санитарной помощи тому, как и когда ставить психиатрические диагнозы и прописывать психотропные препараты…
В связи с этим настораживают предложенные изменения в законодательстве, а именно статьи 153 Кодекса «О здоровье народа и системе здравоохранения»:«При отказе законных представителей несовершеннолетнего либо недееспособного лица от медицинской помощи, необходимой для спасения жизни и сохранения здоровья, медицинская организация вправе обратиться в орган опеки и попечительства и (или) в суд для защиты их интересов».
Термин «сохранение здоровья» не конкретный и допускает широкое толкование, что несет в себе риски. Например, если родители, видя побочные действия препаратов, откажутся от медикаментозного лечения ребенка психотропными препаратами, то их могут лишить родительских прав, опираясь на закон.
Действительно ли ситуация с суицидами настолько страшна, как её малюют? И в её исправление необходимо вкладывать так много средств?
Может, достаточно просто больше уделить внимания подростку и найти реальную проблему, а не пытаться приподнять настроение ребенку с помощью антидепрессантов, которые по своему составу очень похожи на наркотики?
Или просто создаётся очередной рынок сбыта для фармацевтических компаний и непрерывный поток пациентов в психиатрические больницы?
https://clck.ru/LTqRQ
Анна ДАНИЛОВСКАЯ
БЕГСТВО ОТ РЕАЛЬНОСТИ:
как подсадить подростков на антидепрессанты?
Кодекс о здоровье закрепляет проект по превенции суицида и вмешивается в дела семьи, считают эксперты
В Парламенте Казахстана сейчас идет обсуждение нового Кодекса о здоровье, а в школах внедряется пилотный проект "Превенция суицида". Мы выяснили, за что их критикует общественность и как объясняет представитель государства необходимость изменений.
Министр здравоохранения Елжан БИРТАНОВ 14 декабря на своей странице в Facebook ответил на некоторые часто задаваемые вопросы о новом Кодексе о здоровье. Некоторые из них коснулись психиатрии и обязательного прохождения скрининговых обследований.
"Расширение прав врачей поликлиник ставить психиатрические диагнозы.
Кратко: врачам поликлиник предлагается разрешить ставить некоторые психиатрические диагнозы ТОЛЬКО в случае так называемых легких расстройств, например, депрессий. СЛОЖНЫЕ диагнозы по-прежнему может ставить только профильный узкий специалист – психиатр.
Логика: при легких расстройствах не требуется специализированного, порой принудительного, лечения и диагностики, изоляции от общества. Поэтому решения, принимаемые врачом общей практики, не ограничивают пациента, но направляют по пути выздоровления, сокращая его, и приближая успех.
Количество депрессий и легких психических расстройств по всему миру растет. Наша страна не исключение. Они становятся причиной роста суицидов. При этом в обществе существует проблема отрицания этого заболевания и стигматизация процесса обращения за помощью. Между тем, вовремя оказанная помощь – большое подспорье для пациента.
Как именно происходит процесс постановки диагноза? Часто лица с легкими расстройствами жалуются на множество сопутствующих недомоганий, которые при диагностике могут оказаться признаками проблем, имеющих психологическую основу.
Скрининги как обязательство, а не право:
Ранее я уже упоминал, что каждый год в нашей стране 3,9 МЛН ЧЕЛОВЕК ПОСТУПАЮТ в больницы С ЗАПУЩЕННЫМИ ЗАБОЛЕВАНИЯМИ, иногда уже НА БЕЗНАДЁЖНОЙ СТАДИИ. Большинство из этих случаев предотвратимы, если вовремя выявить болезнь.
Государство понемногу, но ежегодно увеличивает финансирование профилактических осмотров и скринингов, большая часть нужных для ранней диагностики анализов гарантирована нам Конституцией бесплатно. Но только 500 тыс. из нас знают своего врача в лицо и проходят ежегодные осмотры в государственных и частных поликлиниках. Цифра, увы, растет не так быстро, как смертность от таких ПРЕДОТВРАТИМЫХ неинфекционных болезней, как инфаркты, инсульты, сахарный диабет и онкология.
Казахстанцы, как в довольно известном анекдоте, приходят в больницы, когда приходит пора умирать, тогда как европейцы приходят, чтобы не умереть. Что не мешает нам всем требовать от врачей европейского качества лечения. Простите, но при наших привычках врач вас спасет, но здоровье, растрачиваемое вами на вредные привычки и избегание скринингов, может и не вернуть.
Поэтому мы и идем по пути европейских стран, Южной Кореи и других стран с развитой ПРОФИЛАКТИЧЕСКОЙ медициной, которые так любят ставить в пример."
Накануне появления этого поста мы встретились с людьми, которые выступают с резкой критикой проекта "Превенция суицида среди подростков" и нового Кодекса о здоровье. Директор общественного фонда "Коргау" Алия АБДИНОВА и ее коллега Гульмира СЕМБИЕВА, которая недавно опубликовала статью "Как заработать на суициде подростков" на сайте Ratel.kz, рассказали, что их беспокоит в проекте и Кодексе.
- Проект «Превенция суицида» был предложен в 2011 году психиатрами страны и ЮНИСЕФ, а сейчас внедряется в пилотном режиме. Скажите, почему вы отрицательно относитесь к нему?
- Сегодня 20 млн детей по всему миру принимают антидепрессанты, - говорит Гульмира Сембиева. - У них много побочных эффектов, они вызывают зависимость, агрессию и могут даже усилить суицидальные мысли. В нашей стране хотят обязать школьников проходить психологические тесты, на основании которых им будут ставить психиатрические диагнозы и проводить лечение. Но нам неизвестно, как эти препараты скажутся на физическом и духовном здоровье детей. Мы считаем, что это реальная угроза – нашим детям, стране, будущему. Даже если 1% подростков будет принимать психотропные препараты, то мне будет страшно отправлять своего ребенка в школу – мало ли что его одноклассникам, сидящим на лекарствах, взбредет в голову?
- Как, согласно проекту, будут ставить диагнозы детям?
- Основываясь на результатах тестов, что мы считаем абсолютно неправильным. У нас был случай, когда девочка в четвертом классе не смогла ответить на вопрос "Чем отличается самолет от вертолета?". Ей поставили диагноз "умственная отсталость" и на основании этого лишили дееспособности, когда она выросла. Под психиатрический диагноз, например, гиперактивность, заторможенность, отсталость, может попасть любой ребенок. Но ведь все дети разные, и обследование должно быть комплексным.
- Какие препараты будут прописывать детям, имеющим склонность к суициду?
- Психотропные препараты или, по-другому, антидепрессанты, - утверждает Алия Абдинова. - Мы делали запросы в образовательные и медицинские учреждения по всему Казахстану, и из Управления Здравоохранения Западно-Казахстанской области пришел ответ, что двух школьников там уже пролечили амитриптилином. Однако согласно инструкции по применению препарата, амитриптилин нельзя давать людям младше 24 лет, так как он вызывает повышенную склонность к суициду. Получается, мы будем лечить детей от склонности к суициду препаратами, которые вызывают суицид! До 2012 года в России амитриптилин был включен в реестр запрещенных препаратов. Это настолько сильный антидепрессант, что он вызывает зависимость, и более слабые препараты уже не действуют. По сути, это наркотик.
- Как, по-вашему мнению, надо бороться с суицидальными мыслями подростков, если не психотропными препаратами?
- Истинной причиной большинства суицидов являются реальные проблемы – в семье, в школе, со сверстниками, - считает Гульмира. - Мы считаем, что с ребенком надо разговаривать, уделять ему внимание, поддерживать, а не пичкать таблетками. Антидепрессанты – это бегство от реальности. Они притупляют ощущения, искажают восприятие. Если давать ребенку психотропные препараты, есть риск того, что мы вырастим людей, которые будут бежать от проблем. Став взрослыми, они будут принимать алкоголь и наркотики. Многие люди, чтобы "слезть" с антидепрессантов, переходят на травяные чаи – зверобой, пустырник. Они тоже успокаивают, но не вызывают зависимости и необратимых изменений в мозгу.
- Какие вопросы в тестах, которые будут внедрены во все школы, вызывают у вас наибольшие сомнения?
- Эти тесты вызывали сомнение даже у суицидолога Марко САРКОПОНЬЕ из ЮНИСЕФ, одного из инициаторов проекта, - рассказывает Алия. - Психиатры, которые видели эти вопросы, признавались, что сами задумались о самоубийстве после этих тестов. В них, например, спрашивают: "Задумывались ли вы о том, чтобы прервать свою жизнь в последний месяц? В последние две недели? В последнюю неделю?". А варианта "никогда не задумывался" просто нет! Кроме того, в тестах – реклама наркотиков, способы самоубийства. Препараты, которые используются для суицида, перечисляются прямым текстом. Даже если ребенок никогда о них не слышал и не задумывался, теперь он может просто погуглить и попробовать то, от чего "кайфуешь". А тут и до передозировки недалеко.
- Согласно проекту, по стране проходит обучение психологов и других специалистов. Что вы об этом думаете?
- Мы опасаемся, что эти лекции и тренинги направлены на то, чтобы переобучить психологов, - делится Гульмира. - Научить их, как ставить психиатрические диагнозы, каких детей нужно отправлять к психиатру. Мы можем прийти к тому, что кабинет школьного психолога станет приемной психиатра. От субъективного мнения школьного психолога и того, что он напишет в направлении к психиатру, очень многое зависит.
- Как Вы думаете, кому выгодно продвигать этот проект?
- Мы считаем, что превенция суицида – это ширма, а реальная цель – подсадить детей на психотропные препараты, - убеждена Алия. - Это выгодно фармакологическим компаниям и психиатрам. Наши дети, однажды приняв антидепрессанты, могут стать пожизненными пациентами фармкомпаний. Огромный поток детей в психиатрические клиники вызовет увеличение штата и койко-мест. Более того, поставить и снять психиатрический диагноз может только психиатр. А это огромное поле для коррупции! Если 100% детей проходит через школу, то и 100% населения так или иначе пройдет через психиатрию.
- Сейчас в обществе идет активное обсуждение нового Кодекса о здоровье. Есть ли в нем изменения, касающиеся подростков и темы суицида?
- Есть, и много! Во-первых, вводится понятие "подростки". Далее, прохождение скрининговых обследований становится обязательным. Это хорошо, но под скрининг может попасть и психиатрическое обследование. Мы считаем, что надо уточнить, какие заболевания будут искать. Кроме того, по старому Кодексу, при отказе от лечения, необходимого для спасения жизни, медицинская организация могла оспорить права родителей или опекуна, то по новому Кодексу это можно будет сделать и для сохранения здоровья. Что означает этот термин и попадает ли в него психическое здоровье? Неясно. По сути, если родитель отказывается давать антидепрессанты своему ребенку, у которого тест выявил склонность к суициду, то его могут лишить родительских прав.
Кроме того, теперь психиатрический диагноз сможет ставить врач первичной медицинской помощи, то есть даже фельдшер скорой. В 2016 году наркологам присвоили статус психиатров. Затем в августе 2019 года приказом Министерства здравоохранения упразднили понятие "детский психиатр". Раньше для того, чтобы поставить психиатрический диагноз, необходимо было провести лабораторные исследования, получить клинические и объективные данные. Сейчас же по новому Кодексу нет понятия диагностики, диагноз можно поставить по классификатору болезней – это может быть субъективное мнение! А у нас и так психиатрическая диагностика непрозрачная - беседа человека с психиатром не регулируется. По сути, Кодекс закрепляет проект по превенции суицида и вмешивается в дела семьи.
Одобряя проект "Превенция суицида" в том виде, в каком он есть сейчас, а также некоторые изменения в Кодексе, мы подталкиваем наших детей умирать, убивать, становиться калеками, позволяем забирать их от родителей! Когда мы увидим последствия, то будет поздно – в законе уже все прописано. Нам не нужен этот проект – нам нужен свой собственный, в котором нет места лечению антидепрессантами и риска злоупотребления психиатрами своми полномочиями.
Будет ли пока пилотный проект "Превенция суицида" внедрен на постоянной основе по всему Казахстану? Внесут ли в него изменения? Пока неизвестно. Но то, как активно продвигается проект и какие опасности несет, настораживает.
https://clck.ru/LTqUh |
|
