|
***
Хватит спать. Вновь душа смущена,
Что никак не очнётся от сна.
И откуда такая усталость?!
Что за нравы, что за времена!
Началась на рассвете война.
Только кажется, что не кончалась.
Под глазами сомненья круги.
Что-то рано проснулись враги –
Канонада войны зазвучала.
Хватит музыки всем и свинца.
Зря ты верил в начало конца.
Нет конца. Снова будет начало.
Надо встать. И принять времена.
Снова небо, не знавшее сна,
В назидание знаки нам чертит –
На рассвете мосты сожжены,
Мир не может прожить без войны,
Как нельзя жить, не помня о смерти.
***
И нет друзей…Они в иных краях.
Еще недавно, юность вспоминая,
Читал я в их уверенных стихах:
- Настанет скоро жизнь совсем другая!
И ныне юноша, совсем не друг,
Мне говорит ревниво уверяя,
Что всё легко изменится вокруг:
- Настанет скоро жизнь совсем другая!
И с ним я соглашусь – нет слов верней –
По-своему надежды понимая.
До ста не доживу. Как у друзей –
Настанет скоро жизнь совсем другая!
***
На стихи о любви не хватает сил –
Вспоминать о прошлом, поверь, не в силах.
И тебя я не помню. Почти забыл.
Только помню, что ты меня разлюбила.
На душе моей столько забот и вьюг,
Что бывает темно и порой уныло.
Я не помню, сказал ли тебе «люблю»,
И не помню почти, что ты говорила.
На стихи о тебе не хватает сил –
Ничего я не вспомню. Забуду снова.
Только небо и знает, что я забыл,
Только небо и помнит твой сон до слова.
***
Я научусь находить для созерцания час,
Я научусь созерцать блики речной воды.
И наблюдать, как день совсем незаметно погас,
Как незаметно мысль коснулась Полярной звезды.
И перестану спешить. Искать суете слова.
И буду смотреть, как мысль, становится вдруг светла,
Как незаметно жизнь плывет по реке, как листва,
Не думая, что проходит. Или уже прошла.
***
Я верил, дождь не сможет обмануть,
А небо знает,
Счастье будет завтра,
И я пока что неизвестный автор,
Но не бездарный.
Выпивший чуть-чуть.
Дождь шёл.
А возвышающий обман
Рассказывал о звездах и утратах,
Что он пройдет.
Проходит всё когда-то.
И автор заодно, хоть полупьян.
И верил я, друг друга мы поймём,
Пусть звезды спят,
Я их еще увижу…
И через сорок лет вновь сердцу ближе
То завтрашнее счастье
Под дождём.
***
Человеку в рот вползла змея,
Вот она – причуда бытия.
Человек, счастливый от забот,
Спал в траве, полуоткрывши рот.
Человек! Внимательней смотри!
У тебя теперь змея внутри.
А бывает, что страна уснёт –
Мысль вползает, как змея, в народ.
Мысль чужая, до беды шальна –
Ни к чему нам спящая страна!
Эх, народ!.. Забыв про алтари,
Со змеёю ты живёшь внутри.
ПОСЛЕДНЕЕ ОЗЕРО
Как морок бы смыть с себя город,
Весь этот бомонд и фейсбук,
Уйти на лесные озера,
Ловить окуней там и щук.
Без всякого универмага,
Без всякой обиды за штраф.
Пить мирно отвары из ягод,
Пить кротко отвары из трав.
И слышать, как искренне тихо!
Такая вокруг тишина!
Как тихо растет облепиха,
Как тихо вздыхает сосна.
И если вдруг гость бородатый,
Случайный – как мыслит судьба –
Мне скажет: - Не вы ли когда-то
Писали в газете «Труба»
Стихи про железные печи,
Чугунные лбы и столбы?
- Не знаю, – ему я отвечу –
Газеты такой и трубы.
Так пишут, наверно, от скуки…
Смотрите, какой мухомор!
Сто лет не читал я в фейсбуке,
Что нет больше рек и озер,
И весь этот вздор недалёкий,
Что скоро погибнет земля.
Пойдемте, здесь ловится окунь,
Особенно на мотыля.
***
Господи, сколько тревог и страстей!
Господи, сколько беды и корысти!
Чтоб побеждали мы ныне и присно
Смерти дыханье, живя во Христе.
Смерть чем немыслимей, тем и верней,
Тем терпеливей глядит исподлобья –
Как я Твой образ смогу и подобье
Не унижать страхом мысли о ней.
***
Это правда русского размаха –
Широка страна моя, поверь…
Я не знал про город Волноваха,
Но о нем волнуюсь я теперь.
Я волнуюсь за его погоду,
За людей в военном далеке,
Что готовы драться за свободу
Говорить на русском языке.
Это правда нашего простора,
Это время честного суда.
Волноваха – это русский город,
Русский город – раз и навсегда.
ОТВЕТ ШВАРЦЕНЕГГЕРУ
Всё разговорчивей стратеги –
Им души русские нужны.
И даже старый Шварценеггер
Стал объяснять кошмар войны.
Стал русским предлагать солдатам,
Идти домой, смотреть кино.
Не понял бывший губернатор,
Понять, наверно, не дано,
О чем страна моя молилась,
Из-за чего не знала сна,
Что значит наша справедливость,
Что значит русская весна.
Ему когда-то Юрий Власов
Не дал развёрнутый ответ
О детях русского Донбасса,
Что убивали восемь лет,
Что псы и штаты беззаконий
Дождались грозного суда.
Тошнит от сытых калифорний,
Не понимавших никогда,
Что в наших душах накопилось,
Какая этому цена,
Что значит наша справедливость,
Что значит русская весна.
|
***
Что-то много вас нынче, нерусских волчат,
И клыки у вас режутся часто.
Я бы мог промолчать,
Как другие молчат.
Со спокойствием Экклезиаста.
Но когда вы касаетесь наших могил
И святынь, и побед, и героев,
У меня не хватает терпенья и сил
Выносить песни волчьего воя.
Видно, голод силён,
Крови жаждет всерьёз.
И невольно я думаю снова,
Что на прихоти волчьи откликнется пёс.
Верный пёс,
Что придушит любого.
И когда вас погонят, собакам предав,
В каждом городе, в каждом посёлке,
Расскажите, что выпал вам век-волкодав,
Расскажите, нерусские волки.
***
Россию спаси нашу, Боже!
Вокруг мировая орда.
И если Ты нам не поможешь,
Никто не поможет тогда.
Горят нефтебазы и танки,
Готовят обманы враги.
По вере, как хананеянке,
По вере в Тебя помоги.
Мы будем упрямо молиться
В эпохе, сгоревшей дотла.
И псы получают крупицы,
Что падают им со стола.
И псам ничего нет дороже
Детей, заболевших войной.
И если Ты нам не поможешь,
Никто не поможет иной.
РУССКАЯ ПЕСНЯ
Кругом измена, деньги и коварство,
Сплошная ложь.
И гибнут города и государства,
А ты поёшь.
Как наши дни порой неблагодарны!
И век скупой.
Твои припевы станут легендарны.
Ты пой и пой.
И ты поёшь по-русски величаво,
Просты слова.
И потому стоит еще держава,
Стоит Москва.
***
Мои друзья давно профессора,
Директора давно, миллионеры,
А у меня лишь завтра и вчера,
Да между ними чёрная дыра
Рифмованных сомнений в чувстве веры.
Привычно засыпать мне над строкой
Всемирного тумана и разлада,
А у друзей удачливых покой,
У некоторых вечный,
И порядок.
Какой хлебнули истины и лжи,
Не знаю я –
И нет иных на свете.
Оставили дворцы и гаражи
Молоденьким любовницам и детям.
Оставили дома и закрома,
Проценты состоявшейся карьеры.
А у меня лишь горе от ума
И от сомнений светлых в чувстве веры.
Смотрел я с ними в прошлые века
И в будущих кружился по спирали.
И жизнь у всех, я видел, коротка,
Короче, чем рецензии в журнале,
В которых говорится, что душа
Намного интереснее трамвая.
Директора не вышло.
Оплошал.
Но вышла книга. Даже неплохая.
***
Покоем и волей, и тайною страстью ведом,
Надеюсь на милость.
О чем мне жалеть перед скорым небесным судом?
Чего не случилось?
О чем я тревожусь? О чем мой полуночный страх?
Что мною не спето?
Чему не нашел я в кривых и просторных путях
Прямого ответа?
Пусть что-то не вышло, ни в зуб, получилось, ногой.
Не так и некстати.
Но я не жалею, что жизни не будет другой,
Хоть этой не хватит.
Хоть этой всем мало. Но как-нибудь переживём.
Пока обходилось –
Пока не предстану я перед небесным судом,
Надеясь на милость.
***
Всё повторяется – с ними и с нами:
Дышит душа, умирает листва,
Смотрит во время бездонное память
И разбирает черты и слова.
Всё еще просто: душа еще дышит,
Не исчезает в осеннем году.
Видимо, грусть предназначена свыше –
Может, написано нам на роду.
Может погода, как время, бездонна,
Смотрит душа в неё, грустью жива,
Грустью светла,
Хоть тревожится, словно
Поздняя осень, ночная листва.
***
Только выпадет свет – и пойду я по первому свету
И по узкой тропе, спотыкаясь о памяти тьму,
Выбираясь с трудом из свободных сетей интернета,
С безотчетной надеждой – по слову иду Твоему.
Что ж я всех ревновал?! А любил только море и лето.
И волненье рассвета в прозрачном и сладком дыму.
Ничего не успел. Почему? Не найду я ответа
С безотчетной надеждой – по слову ищу Твоему.
Как неловок я был! Невнимателен к снам и заветам.
Возвращаться не стоит. С собой ничего не возьму.
Только выпадет свет. И вздохну я от первого света.
С безотчетной надеждой – по слову вздохну Твоему.
***
Господи, избАви меня от сумы, тюрьмы и больницы,
И от всего того, что в вечной жизни мне не пригодится.
От воя избАви ночного, творимого втихомолку,
Себе самому измены и слову, и делу, и долгу,
От клеветы человеческой, что сердце приводит в трепет.
Избави меня от всего, что погибнет как прах и пепел.
И знаю я, что суда достоин, что оправдаться нечем,
Но только оставь мне надежду с сыном убитым на встречу.
Там у Тебя в небесных садах он, верно, душою вырос.
Господи, Ты оставь мне только то, что ему пригодилось.
И не отнимай мой голос, чтоб мог я, как прежде, молиться
О сыне моём, не узнавшем сумы, тюрьмы и больницы.
|