Алёна ШОМЫСОВА (Сыктывкар)

ЗВЁЗДЫ В КОРЗИНЕ

Перевёл с коми Андрей Расторгуев

ТИШИНА
я люблю тишину.
и она меня любит ответно.
иногда убегаю за нею
к реке или в чащу.
но сегодня дождит.
словно птица невольная в клетке,
я гляжу неотлучно,
как лиственница мокнет –
с тишиною едина,
мой пристальный взгляд понимает.
и когда я ныряю
в её узловатые корни,
слышен мысли моей
оглушительный шорох –
так тихо…

ЖЕНЩИНА И МУЖЧИНА
под ясным небом августа –
женщина и мужчина.
удочки заброшены – можно расслабиться.
серебряные рыбины плывут в вышине.
мужчина подует –
сыплется с неба светлая чешуя.
плеск да блеск от живой воды.
лёгкая рыба прыгает в воздух –
в небо стремится.
женщина переворачивает картину.
и вот уже рыбы речные падают в небо:
блеск да плеск.

*    *    *
после долгой тоски зимовой
стать улиткой не слишком нелепо:
влезла в раковину с головой
и сиди себе целое лето,
на травинке зелёной виси,
тишиною дыши до упора,
набирайся истраченных сил –
скоро снова потащишься в город,
чтобы целую зиму опять
неуёмной осою жужжать.

УПАВШИЕ ЗВЁЗДЫ
Жемчуг небесный –
упавшие звёзды –
сегодня с земли собрала я
в большую корзину
и поспешила раздать их.
Но в небо своё
никто эти звёзды
не взял…

КОЛЕСО
я знаю
то мгновенье поутру,
когда деревня сонная внезапно
рассохшимся тележным колесом
соскакивает вбок и отлетает
назад куда-то лет на пятьдесят.
ветшающие избы молодеют,
на поле возвращаются деревья,
и высохшая речка набухает,
и молодая женщина сбегает
к ней по воду – то бабушка моя...
мгновенье только – солнечная вспышка:
поймать и удержать его не в силах.
но в бабушкином стареньком сарае
есть колеса тележного ступица –
что, если поглядеть через неё?

*    *    *
Одно из окошек
бабушка
не занавешивала,
чтобы проснуться
с первым лучом солнца.
Сегодня
первым лучом солнца
это окошко
трогает её душа.
Но занавеска
в дом её света
не пропускает.

ЧАСЫ
Старые бабушкины ходики
всегда отставали, 
словно хотели замедлить
движение дня и ночи. 
Но каждое утро
снова и снова    
она заводила их, 
хотя без часов
знала время,
                        что переливалось
в её душе
красками заката. 

Сейчас эти ходики
     все ещё стоят
в её комнате –
молча всегда показывают
одно и то же время.
Но за окном
сверкает вечерняя заря, 
и в лучах заходящего солнца
пылает бабушкин сад.

СОН
во сне на рыбе вижу мужика,
и два крыла торчат из рюкзака.
куда мужик плывёт издалека?
а, может, орт* навроде двойника
плывёт за ним у рыбы на спине?
чего ни приключается во сне…
________________
*Орт – в коми мифологии мистический двойник человека, возникающий при его рождении и являющийся как предвестник его смерти

 

ТАНКА*

*    *    *
Вчерашнее солнце
     стихотворением
            переродилось.

*    *    *
Барашки вербы
прыгают в небо
за воробьями.

*    *    *
Синей стрекозкой
сидит на травинке
краткое счастье.

*    *    *
С криками чайка
летает над крышею.
Отзимовали!

*    *    *
Ветер уносит
купавы последний цвет.
Один лепесток
на паутинке повис.
Время остановилось.

*    *    *
Ползёт по жерди
медленная улитка.
С тяжёлой торбой
Из лесу дед плетётся.
Передохнёт – и дальше…

*    *    *
Веткой цветущей
черёмуха тянется
в чистые окна.
Комната зайчиками
солнечными залита.

*    *    *
Едет улитка
на тонкой травиночке
вниз по теченью.
Многие жизни живёт
в эти минуты она.
_____________
* 31-слоговая пятистрочная японская стихотворная форма (основной вид японской феодальной лирической поэзии), являющаяся разновидностью жанра вака. Истоки танка — в народных преданиях и устной поэзии эпохи родового строя. 

МОЯ ЧЕХИЯ
(Из цикла стихотворений)

РОДНАЯ ЗЕМЛЯ
Эта улица незнакома,
незнакома иная речь.
Но вдали от родного дома
узнаваема зелень рощ.
Птицы виданные встречают,
песни слыханные поют,
головой дерева качают
и ночами баюкают.
Город надвое поделя,
здесь река не спешит разбегом,
как моя далеко под снегом
отдыхающая земля.

МОСТ
1
Карлов мост
перекинулся
через Влтаву,
как расписная дуга.
Кажется,
будет всегда
переносить людей
с берега –
нá берег,
из века –
в век,
и в жизни его
ничто не изменится –
и на вершок
с места его не сдвинет
нещадное время…
Но по ночам,
когда Прага спит
и все прохожие – по домам,
камень высвобождает душу,
и та вылетает ввысь,
как жеребёнок,
отпущенный с привязи,
и до утра
порхает в родимом небе
с душами других мостов.

В этот час на безжизненный мост
не садится и голубь –
знает: окаменеет.

2
Статуя на мосту –
каменный человек
тянется взглядом,
будто пытается
мне поведать
о жизни прежней.
Глаза в глаза,
да ненадолго –
ниточку связи
уносит людской поток.
Удаляясь,
чую спиной
этот печальный взгляд…
Словно подруга
хотела, да не смогла
поделиться горем,
а я это видела,
да не сумела ничем помочь.

3
Широкая Влтава
весеннею полой водой
много мостов унесла,
что смели перечить
её стремнине.
И только один –
Карлов мост –
красотою своей
тронул её
и усмирил,
как будто люди,
проча его
Влтаве в мужья,
литое кольцо
надели
на быструю реку…
И, разливаясь, она
жадно его целовала,
нежные речи шепча.
Ему же
больше всего хотелось,
чтобы река
скорей унесла его –
лодкою сорванной
собственной волей
плыть на волне.

ОДИНОКИЙ ДОМ
Дом одинокий в окне
из-за деревьев
едва разглядела.
Грустно смотрел он – как будто
звал меня издалека.
Я бы пошла, да тропинки
не отыскала,
ибо стоял
не на улице он,
а в окошке.
Эта тропинка
мечтою несбыточной
в душу запала
изо дня в день
нарастая,
как бесконечная пряжа.

К дому родному
зовёт меня тоже дорога,
да не пройдёшь её разом,
как пряжу, в клубок не смотаешь.

ДОРОГА В ГОРУ
1
Первым знаком
давнего прошлого
мне стала башня
на высокой горе.
И я, ожидая открытия,
решила взойти
на её вершину.
Там меня обдали временем
груда камней
и замшелая скамья,
и огромные корни,
торчащие из земли.
Ничем не повеяла только башня:
видно, кипящая на горе жизнь
выпила досуха
колодец её воспоминаний.
И всё-таки издали
башня казалась древней,
словно воспоминания
колыхались в воздухе
дыханием прошлого.

2
Дерево, как человек,
на меня глядело.
Взгляд кругами
нарисовало время.
Дерево жадно
всматривалось
в меня,
словно душу мою
хотело прочесть.
А я не могла
проникнуть в него:
          и плакало сердце.
Бабушку
это дерево
мне напомнило:
так же дни напролёт
     она из окна
          высматривала прохожих.
А улица
     глядела на бабушку
          взором окна.

ПЛАТАН
Платаном широкоствольным
представилась мне любовь.
К нему
привело меня сердце
утренней тишиною.
Ладонь к нему приложила,
и свет небесный
в меня просочился –
зарёю вспыхнул,
лучом опалил,
искрой горящей
проник до сердца.
Искорку эту,
покуда живу,
буду хранить,
оберегая
великую
волшебную
силу любви.

Может, о том же
в тени платана
думал Платон,
о любви рассуждая
с Федром?

Алёна Шомысова (1986) – поэт, переводчик, член Союза писателей России. Автор нескольких книг. Литературный редактор журнала «Арт». Живёт в Сыктывкаре.

Наш канал на Яндекс-Дзен

Вверх

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"

Система Orphus Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную