| |
* * *
Кувалдой дней стуча в колокола,
Летят года… Все сделаны дела.
Уже и эта осень отошла…
Вот так и пролетают вёсны, зимы…
О, боже мой, как много скучных лиц,
Как много непрочитанных страниц…
В пути споткнёшься, глухо рухнешь ниц…
А люди пробегают, мимо…
А где добыча? Где твой пьедестал?
В кого попал ты мыслью, не попал…
А может, понапрасну ты метал
Кинжал заката в бронзовую осень?
Ведь всё равно, из пламени зари,
Приходят к нам другие январи –
Всё, как обычно, что ни говори.
Всё та же боль на кронах ржавых сосен.
Что наша жизнь? Весенний первый гром,
Какой-то тихий шорох под окном,
И чей-то голос, что метельным днём
Напомнит вдруг, что жизнь идёт по кругу.
И вновь весна, и осень, и зима,
И свет нерезкий… И в снегу дома…
За просветленьм снова будет тьма.
И сладостно мечтать под эту вьюгу.
ВИДНЕЕТСЯ ВДАЛИ
Опять какой-то силуэт
Пригрезился во тьме.
Ко мне?.. А может быть, и нет…
Нет, всё-таки ко мне.
А мгла рассеется вот-вот,
Я вижу, чуть дыша, --
Навстречу девушка идёт,
Да как же хороша!
Травинки стелятся у ног,
Волнуется жнивьё.
Робея, легкий ветерок
Касается её.
Уже под горлом тёплый ком,
И мыслей череда.
Идёт, шагая прямиком,
Мне в сердце… Навсегда.
ИНЕЕМ ПОКРЫТЫЕ ДЕРЕВЬЯ
Инеем покрытые деревья,
Февралю платящие оброк.
Ворон, позабывший про кочевья,
На продрогшей ветке занемог.
Изморозь устроилась уютно
На груди земли… А в облаках
Вся душа природы, что беспутна,
Весь природу мучающий страх.
И всего лишь чуточку пониже
Все мои сомнения и дрожь.
Без беды – о счастье не напишешь,
Без несчастья – счастья не поймёшь!
Эй, ворона! Хватит без умолку
Здесь о грусти каркать… Погоди!
Бог рассудит… В грусти мало толку!
Озорное счастье впереди!
* * *
Щека луны лежит на белой туче,
Где ждёт рассвета скомканная ночь.
Ещё не тронул землю первый лучик,
Хотя ему прорезаться невмочь.
А ивы всё невестятся… Всё строже
Глядят, волнуясь, в озеро тайком.
Озёрная вода дрожит, тревожась:
«Куда ж они? Ведь стыло… Босиком?»
Вдыхаю я дыхание природы,
Где воздух безмятежно-недвижим,
Где золотятся утренние воды,
Где резок свет… Как холодно под ним!
Зачем гадать? Рассвет придёт, конечно,
Тревоги отодвинет не спеша.
Вот и душа сжимается неспешно –
Моя больная, горькая душа.
НЕЛЬЗЯ МНЕ ЛЮБИТЬ
Нет, нельзя мне любить – знаю всё наперёд,
Но к тебе меня тропка ведёт и ведёт.
И печаль, и тоска мне сжимают виски –
Никуда мне не деться от этой тоски.
День уходит… Закат мне не в силах помочь.
Скоро тёмная ночь… Не поможет и ночь.
Подошёл я к реке – забурлила река,
Целит камень в меня – чтобы наверняка…
Я к вершине – ты следом, в пещеру -- твой свет…
Ты и в тёмном лесу не оставила, нет.
Но когда с тобой рядом чуток постою,
Исчезаешь… И тень я теряю твою.
Что мне делать, скажи мне? – Иди и не плачь!
Ведь любовь – и спасенье, и твой же палач!
КОГДА ПОЭТ УМИРАЕТ
Поэта не станет, и небо заплачет,
Земля крупным градом себя изобьёт.
Но всё же не могут поэты иначе –
Жить в будке собачьей, но рваться в полёт.
Один молча рухнет с корзиной на рынке,
Что сытною снедью отнюдь не полна.
Другой исписался с судьбой в поединке,
Кого-то домучила злая жена…
Кому-то кинжал прямо в сердце вонзили,
Кого-то в могилу завёл алкоголь…
А кто-то, решая вопрос «или-или»,
Избрал себе чести смертельную боль.
Ты всех их прости… Пусть в раю почивая,
Забудут мгновенья своих неудач.
И пусть Повелитель Небесного Рая
Им славу поёт, не срываясь на плач!
И пусть их прозренья летят с небосвода,
Неся в каждой строчке божественный свет!
Где нету Поэта – там нету народа,
А будет народ – значит будет Поэт!
ВРАЩАЯ ШАР ЗЕМНОЙ НАЗАД
Вращая шар земной назад,
Я в прошлом оставляю взгляд.
Деревья тихо шелестят
На Родине, где отчий сад,
Где окна в домике горят,
И где меня порой корят…
Я теплоты души хотел,
И вечно рвался за предел,
Туда, где столько новых дел,
Где дальний огонёк горел –
Горел, а не печально тлел…
Я с сердцем сладить не сумел.
Рвалась рубаха с тощих плеч.
Мне так хотелось уберечь
Родной очаг, родную речь…
Нередко обнажал я меч,
Башку врага срубая с плеч –
Из сечи в сечь…
Своим я был среди обид,
Среди могильных серых плит,
Среди холмов, где шелестит
Трава, угрюмая на вид.
А мимо жизнь бежит, бежит...
Душа болит.
Вращая шар земной назад,
Бегу, спешу в отцовский сад…
МНЕ КАЗАЛОСЬ
Казалось мне, что меры знать не смеет
Любовь, когда любимая с тобой.
Но если солнце слишком жарко греет,
Пожар начнется с пеплом и золой.
Вот так и мы… Всего одна лишь ссора,
Всего один нелёгкий разговор,
И вспыхивают два безумных взора,
И не понятно – чей безумней взор?
МЕЛЬНИК
Я в потёмках бреду, спотыкаясь,
Кровь сосут из меня комары.
С тем, что было – навеки прощаюсь,
То, что будет – темно до поры.
Через слякоть ползу еле-еле,
В глотке больно… Согнулся, терплю.
Больше солнца, весны и метели
Свою мельницу нежно люблю.
Мне б добраться туда, раздирая
Старый плащ… Исцарапав живот.
Там привязанный конь умирает,
И плотина прорвётся вот-вот…
Там войду я в азарт, как когда-то,
И по кругу помчат жернова,
Где муки белоснежное злато
Вновь белей, чем моя голова.
Улыбнусь вам сквозь белую вьюгу,
Где вращением воздух пропах,
Где Вселенная мчится по кругу,
Будто стрелки на вечных часах.
* * *
Болезнь души, слепой порыв извечный,
И свет, и мрак… И холод, и жара.
Любовь всегда – и злой недуг сердечный,
И песня, что вспорхнёт из-под пера.
Любовь – напасть, но есть в такой напасти
Умение умерших воскрешать,
И целостность семьи в её же власти,
И правда… И земная благодать.
А капелька росы в стекле оконном
В себя вбирает яблоневый сад.
О, яблоко любви! В ночи бездонной
С небес на землю яблоки летят!
|
ЧТО ЭТО?
Трудный путь впереди – одолеть и, попробовав яда,
Прежде чем голова обессилит меж никнущих плеч,
Упреждая беду, начинающим крикнуть: «Не надо!..»,
Одного или двух не сумев-таки предостеречь.
Что Поэзия, брат? Это хворь или всё же лекарство,
Ледяная водица или в пламени тающий лёд,
Где сердечная боль, обжигая, венчает на царство,
Где ты вдруг раздвоишься – и первый второго убьёт?
То ли это цветок, то ли песню поёт перепёлка,
То ли голос далёких, на небо вознесшихся душ,
То ль шершавая шерсть на охоте убитого волка,
Что метнулся на выстрел, прокляв тебя взглядом к тому ж?
Ну а может тепло женских глаз, что однажды согрели
И остались навеки в измученной жизнью душе?
Или чёрная зависть средь бешеной белой метели,
Что грядущею строчкой всё мучится в карандаше?
Может это всего лишь приснилось тебе, чертовщина?
Может тонкая ниточка – та, что к спасенью ведёт?
Луч последней надежды в сознанье сверкнёт беспричинно,
И обрушится небо… А всё остальное – не в счёт…
Благодарен, что мне почему-то даровано небом
Зреть ночные виденья, чтоб утром созрела строка,
Чтоб друзей насыщая и звонкой строкою, и хлебом,
Видел – взоры теплеют и светом полны облака.
Может бдений ночных я, измученный, вовсе не стою,
Может было бы проще без этих загадочных пут,
Но поэты встают, как росинки светясь в травостое,
И куда-то ведут нас… Куда-то упрямо ведут…
СТАРОСТИ ВОРОН
Дружище-ворон, что тебе опять?
Когда вдали ты каркаешь несмело,
Мне почему-то хочется рыдать,
И валится из рук любое дело.
А ты попробуй, друг, повеселей,
Хоть чуточку… Хотя бы на мгновенье…
Я так устал от сумрачных вестей,
От рокового -- в мыслях – запустенья!
Приветствуй солнце, старый мой дружок,
Прокаркай что-то светлое светилу.
Я так без света, ворон, изнемог,
Мне без него ничто уже не мило.
Моя судьба – чернее черноты
Вороньях крыл… Нет смерти нам обоим.
И оба мы у той сейчас черты,
Где лишь бессмертьем мир обеспокоен.
Мой мудрый ворон, всё-таки ответь,
А вы, друзья, судьбу мою примерьте --
Давно готов принять любую смерть…
Но что потом?.. Что будет после смерти?..
НА БЕРЕГУ РОДНИКА
Шёл путник безвестный, увидел родник,
Губами к воде родниковой приник.
И веточку ивы, всё ждавшей дождя,
Он рядом воткнул, снова в путь уходя.
Та ива, водицы напившись, росла,
Хватало воды ей, хватало тепла.
Цвела, зеленела, мечтаний полна,
Ветвистой красавицей стала она.
Забыла, что недалеко до беды –
Слабеет поток серебристой воды.
Пустив ещё струйку, как слабенький вздох,
Иссяк тот родник, навсегда пересох.
И тут издала она жалобный крик –
Ведь ива жива, пока плещет родник.
Не в меру пила… И не в меру жадна…
Всего за неделю засохла она.
ТАЕТ НОЧНАЯ МГЛА
Мглы уползает завеса,
Скоро задышит рассвет,
Плащ снимет с ближнего леса,
Где одиночества нет.
Вновь задышали деревья,
Ветки подбросили птиц,
Чьи озорные кочевья
Спят средь зелёных ресниц.
Землю согрев поцелуем,
Гонят прохладу лучи.
Скоро мы все возликуем,
Ну а пока – помолчи!
Глянь -- лунный круг исполинский
Цепко завис между скал,
Будто к груди материнской
Сонный младенец припал.
Я ВАС ЛЮБИЛ…
«Я вас любил, любовь еще быть может…»
А.С. Пушкин
Я вас любил… Теперь об этом поздно—
Всё в прошлом… Хоть предутренней порой
Я вспоминаю искры ночи звёздной,
Твой голос – серебристый голос твой.
А что теперь?.. Не знаю даже, где ты,
Кому ещё солгать успела ты?..
Но руки, что божественно воздеты…
Но этот «гений чистой красоты…»
НЕ БЫЛО СВЯТЕЕ ТЕБЯ…
Нет никого… Была ты мне богиней,
А нынче твой вдали растаял след.
И в сердце не огонь, а горький иней,
Хоть сердцу всё равно покоя нет.
Ты никогда меня не выделяла
Среди толпы поклонников своих.
А я вздыхал… И плакал… И стонала
Моя душа, страдая за двоих.
Прости меня, что я посмел влюбиться,
Прости, что о тебе мечтал вдали…
Напрасных снов кружится вереница,
Но ты ей всё ж иссякнуть не вели…
ЛЕТЯЩАЯ ЖИЗНЬ
Шёл, помнится, в школе какой-то урок,
А я головою на парту прилёг.
Учитель о формулах речь затянул,
Но я в этот миг безмятежно уснул.
Уснул… И проснулся я только сейчас.
С морщинами возле измученных глаз.
В душе всё такой же извечный наив,
Но, боже, как стар я и как некрасив!
Неужто родился я, в общем-то, зря,
Где шумного детства родная заря?
Хоть снова на парту, забывшись, ложись –
Где жизнь моя, где моя горькая жизнь?
ГОСТЬ
Давно не бывало гостей в этом доме…
Пока твои веки смежатся во дрёме,
Давай по одной… Нету выпивки, кроме
Бутыли, что в ржавой хранится соломе.
Ты здесь, значит прочь и болезни, и скуку,
Дверь гостю открыл я по первому стуку,
В руке моей рог, протяну тебе руку--
Семь тостов по семь, знаешь эту науку?
К чему за столом говорить про разлуку?
Расскажешь о встрече когда-нибудь внуку!
Конечно же, пьянство не делает чести
Мужчине… И сердце всегда не на месте
У верной жены, если с гостем вы вместе
Хмельные свои обсуждаете вести.
Но хмель не берет меня в обществе друга,
Ведь ангел-хранитель пускает по кругу
С аракою рог… Вот без ангела туго!
Нам так хорошо! И пусть бесится вьюга!
И с каждым бокалом мне друг всё дороже,
И теплое что-то струится под кожей.
А если мой друг в жизни вдруг занеможет,
То я захвораю немедленно тоже.
Но лучше здоровым быть, друг мой, ведь всё же
С тобою жена и наш праведный Боже.
О нет, не сочти меня пьяницей, ладно?
С тобою споём – получается складно.
Пусть память о прошлом порой беспощадна,
Но всё ж не злорадна она, не злорадна…
СИРОТА
Ещё сугроб не тает, снег скрипит,
Ещё деревья инеем покрыты.
И стёкла в окнах, звонкие на вид,
Морозными рисунками увиты.
Ещё и птиц весёлый караван
Не собирался думать о прилёте.
Ещё дрова пылают… Воздух прян.
Ещё зима разнежилась в дремоте.
Ещё не отпускают малыша
Без варежек на улицу, лелея.
Кто ж у моей постели, чуть дыша,
Присядет с плачем, если заболею?..
|
