А. Бобров ПОЭТЕССЫ БУРЖУАЗНОГО ПОКОЛЕНИЯ

«Я хочу рассказать сегодня о четырёх молодых прозаиках и их видении нравственного пути и поступка. Все они молодые женщины – и это не случайно. Женщины – второй (и последний) эшелон защиты жизни, после мужчин. Происходящее сегодня покушается на саму их суть».

Происходящее сегодня, по-моему, покушается и на суть мужчины как защитника матери-Родины, рыцаря, возвышенно выражаясь, но снова задумался на тему «Мне нравятся поэтессы, мне нравятся их стихи» (Владимир Соколов), благо у меня волею случая оказались на рабочем столе сразу несколько подборок молодых питерских стихотвориц.

Я их внимательно прочитал, и открылась некая картина... Решил запечатлеть её главные черты и послал заметки в «Наш современник», узнав, что там отдел критики возглавил после моей ученицы Яны Софроновой, которая, кстати, мне статей не заказывала, председатель Совета молодых - Андрей Тимофеев. Отправил. После трёх недель молчания и отсутствия хотя бы сообщения: «Спасибо А.А., получили» столкнулся с Андреем на секретариате: «Статью мою с Сергеем Куняевым получили?» - «Ну да получили. А зачем Вы послали?». И видя удивление на моём лице, добавил нехотя: «Ну, это ведь для «Российского писателя». Спасибо, за поучение и совет, куда посылать, наставник ты наш!

Хочу сказать всем нынешним перезревшим молодым, а также организаторам литературного процесса и различных литературных конкурсов: учитесь редакторской культуре. Я начал заведовать отделом поэзии, а потом и всеми художественными жанрами в «Литературной России» в действительно молодом возрасте и даже представить себе не мог, чтобы НЕ ответить старшему коллеге письменно или по телефону, не высказать благодарность и своё вежливое суждение, рабочее обещание или пожелание. А тут при всех электронных возможностях…

Как-то второй эшелон после нашего поколения утрачивает нечто важное, не передаваемое одним словом или банальным определением «уважение к старшим». А главное, они по возрасту, а порой и по духу – не такие уж и молодые.

Ну, ладно, проехали. Теперь, по совету Тимофеева – сама статья.

Век назад Сергей Есенин, утверждавший, что вся его биография – в стихах, и ушедший из жизни в ленинградской гостинице, писал:

Быть поэтом — это значит то же,
Если правды жизни не нарушить,
Рубцевать себя по нежной коже,
Кровью чувств ласкать чужие души.

До чего же высокую и страдальческую планку задавал гениальный лирик, а вот Стефания Данилова – самая опытная и, можно сказать, именитая из молодых питерских поэтесс, подходит совершенно по-другому – не обременительно:

Обложка новой книги С.Даниловой

Да, становится не болью и страданием, а всего лишь литературным фактом без всякого рубцевания души. А в судьбе самой Стефании - выпускницы СПБГУ – таких чисто филологических фактов полно. Она автор 16 книг, выходивших в “АСТ”, “РиполКлассик”., член Союза писателей России, лауреат премии “Северная звезда” журнала “Север” (2018), конкурсов: “Зримое слово” журнала “Москва” (2019), “Боспорские агоны” (2019), “Мгинские мосты” (2019) и многих других. В её строчках есть доля иронии, конечно, но и уверенность: быть замеченным поэтом – хорошо, а видной и вожделенной женщиной – ещё лучше. Она знает себе цену и несколько кокетливо признаётся:

Я за жизнь переслушала клятв, сколько Бог - молитв.
Помню, как называли единственной, самой лучшей,
самой прочной, святой. У меня оно не болит
потому, что уже отказываюсь их слушать…

Отказывается слушать, но всё-таки приятно, и есть из кого выбрать, на кого сделать ставку:

Ничего, никого нет вечного на земле.
Все, что знаю: хочу тебя видеть, осенним, летним,
сонным, страстным, усталым, навеселе.
Да любым.
Совершенно любым.
Но, прошу, последним.

Последним до гроба или в жизни лирической героини? Но ведь сие от мужчины – мало зависит. Сплошное стихотворное кокетство от пресыщенности.

На моём рабочем столе при определённых стечении обстоятельств оказалось сразу несколько подборок молодых петербургских поэтов. Их нельзя назвать даже начинающими («кто начал – тот не начинающий»), потому что они все – публиковались, участвовали в совещаниях и форумах, получали награды в конкурсах.

Что у них общее? – город на Неве с его определёнными поэтическими традициями и социальная общность, которая заключается в том, что они представляют из себя первое буржуазное поколение, потому что родились, выросли, состоялись как личности после развала Советского Союза, при нашем странном капитализме, и, допустим, памятник Ленину возле Финляндского вокзала или серый дом на Литейном, недалеко от бывшего Дома писателей, для них не имеют никакого сакрального или пугающего значения.

Наверное, для них возросло значение денег, карьерного успеха, индивидуальной независимости. Но что впустую гадать? – ведь есть стихи, тексты, как нынче принято говорить…

Самыми характерными мне показались женские подборки, хотя женских капризов и прихотливых желаний – не разгадать. Гении не сумели…

Великий морализатор Лев Толстой начинал сознательную жизнь с правил по самосовершенствованию, но и своё отношение к женщинам принялся выстраивать. Так, 16 июня 1847 года (в 19 лет!) он записал в дневнике правило поведения с женщинами:

«Смотри на общество женщин как на необходимую неприятность жизни общественной и, сколько можно, удаляйся от них… Женщины восприимчивее нас, поэтому в века добродетели женщины были лучше нас, в теперешний же развратный, порочный век они хуже нас».

Что же говорить тогда в 21 веке, где пороки господствуют в общественной и личной жизни? Но женщины не стали разительней хуже нас, мужчин, а просто лучшие из них направили свои добродетели в прагматическую сторону, в творчестве перестали сражаться с пороками, ну, а в поэзии они просто перевели свою восприимчивость в эстетическую и декоративную плоскость.

Вот петербурженка Полина Кондратенко - аспирантка Санкт-Петербургского государственного университета, преподаватель немецкого языка, автор-исполнитель песен, участник 20-го Форума молодых писателей «Липки», победитель поэтического конкурса «Бегущая строфа», лауреат 10-го Всероссийского фестиваля авторской песни, поэзии и прозы «Господин Ветер» на присланном фото – такая восторженная, живая… Живее стихов, как мне показалось.

Пименов Юрий Иванович (1903 - 1977) "Движущаяся граница города", 1961
Холст, масло 36 x 50 см Государственный Русский музей

Одно стихотворение – прямое стихотворное переложение картины – «Движущаяся граница города (По одноименной картине Ю. И. Пименова)»:

Бежал великан, бросил мяч:
ба-бах! Брызги грязи, ухабы.
Добраться до лестницы как бы?
На старт, внимание, марш
шагать по размытой тропе.
На платье змеятся завязки.
Стоят самолёты-коляски,
рулёжки ждут на ВПП.
И платье моё тоже ждёт:
всё тянет и тянет полоски.
На ткани для будничной носки…

Как-то бескрыло, буднично. По-моему, сама картина Юрия Пименова – ярче и поэтичней. Моложе по духу…

Итак, из целого ряда подборок молодых я выбрал именно женские, поскольку являюсь сторонником упомянутого Льва Толстого, который полагал, что из второстепенных писателей женщины – лучше, поскольку более искренние. Ну, на фоне гениев прошлого мы - все второстепенные, а посему поверим в искренность представленных поэтесс. Да и вообще – всех любительниц поэзии.

Позапрошлой осенью мне довелось принять участие в жюри шестого по счету литературного фестиваля-конкурса «Журавль над Корелой», на котором свое творчество представили поэты и прозаики из шести районов Ленинградской области. Я был против конкурса в номинации «Чтецы»: мол, зачем тратить время на несколько другое действо – чтение не своих стихов? Но, оказалось, что только тут настоящая поэзия и началась. И мы в жюри сразу присудили первые места трём юным девушкам: Подкуленко Полина в гимнастёрке читала стихи Анатолия Богдановича про воина, который не мог просто так поджечь пшеницу и уйти под завесой дыма – он принял смертный бой, защищая хлеб.

Слушал и думал: Толя, на много лет прикованный к постели в Химках, ушёл из жизни в прошлом году, а стихи его живут и звучат за тысячу километров. Дмитриева Анастасия во всём чёрном — читала стихи Марины Цветаевой об убитом во чреве ребёнке и вдруг – прослезилась. Залунина Маргарита прочитала на одном дыхании хрестоматийное стихотворение Юлии Друниной «Знаешь, Зинка, я против грусти…». И поэзия взлетала выше журавля над крепостью Корела. Такова сила стихов, которые девушки заразительно восприняли, как свои.

Жюри награждает П. Подкуленко, читавшую Друнину

Это вообще – верный признак состоявшегося стихотворения: способность тронуть душу, вызвать желание выучить и прочитать как своё, сокровенное. Многие нынешние, сверхсубъективные стихи этого напрочь лишены. Это ещё с Иосифа Бродского началось: поклонники твердят «Гений, гений!», а стихи наизусть, как родные – не читают… Вот, например, Ольга Вишневская – выпускница школы поэтического мастерства «Линии времени», лауреат фестиваля «Петербургский ангел», финалист «Филатов Фест 2021» пишет умелые стихи не только на русском, но и на немецком языках. Она вспоминает в Питере, на Крестовском острове и в других памятных местах о лирическом герое:

у Чёрной речки круглый год
атласный траур,
а ты свернул за поворот
с какой-то фрау
и лёгкой поступью прошёл
вдоль русла Шпрее.
Узлом повязан тонкий шёлк
платка на шее.
Ходили так же мы с тобой:
фотобумага
хранит прогулки под луной
у бундестага.

И всё… Не вижу ни образа немецкого знакомца, ни самого автора. Ну, ходили, фотографировались... А чему, собственно, должен сопереживать читатель, особенно тот, который бундестаг только на фотографиях 1945-го видал? Не заряжает энергией, не завораживает лирическим признанием.

А есть в женских подборках такие стихи, которые пытаются воздействовать придуманной, не пережитой, какой-то сериальной трагедией. Вот Соня Капилевич - финалист фестиваля «Всемирный День Поэзии» 2017 и 2018, член жюри фестиваля «Всемирный День Поэзии» 2019, гранд-лауреат всероссийского конкурса мелодекламации имени неведомого мне В.В. Верушкина пишет стихи «по мотивам» не ведомого ей 37-го года:

Мне приснилось, сынок:
эти сволочи входят ночью,
поднимают тебя,
по паркету тебя волочат,
и у сволочи зубы волчьи,
привычки лисьи,
под забралом блестящим
у них ни единой мысли.
Открывается пасть.
Закрывается дверь машины...

О господи, прямо бесконечное телемыло по заветам А. Солженицына и Г. Яхиной. Но Соня – смело повествует о не пережитом, нагнетает, пробует пронять нас формальными приёмами и выразительными деталями:

У меня же теперь не случается дня без строчки -
я пишу и пишу поперёк голубой решётки,
на полях,
на столе,
я пишу тебе во всю глотку,
я пишу по земле, по асфальту, траве и крышам,
я пишу и надеюсь, что кто-нибудь да услышит,
семь зацикленных букв:
эс – вэ – о – бэ – о –дэ,
с
в
о
б
о
д
а.

Ты вернёшься к обеду?
Он стынет
уже
три года.

Антон Чехов, будучи ещё не очень знаменитым автором, написал «Советы молодым». Один из них такой:

«Предполагается, что пишущий, кроме обыкновенных умственных способностей, должен иметь за собою опыт. Самый высший гонорар получают люди, прошедшие огонь, воду и медные трубы, самый же низший — натуры нетронутые и неиспорченные. К первым относятся: женившиеся в третий раз, неудавшиеся самоубийцы, проигравшиеся в пух и прах, дравшиеся на дуэли, бежавшие от долгов и проч. Ко вторым: не имеющие долгов, женихи, непьющие, институтки и проч».

Мне кажется, что сегодня очень много институток и прочих, хотя не уверен, что они получают самый низший гонорар. А если и получают, то всё равно чувствуют себя звёздами и состоявшимися поэтами. Вот Тома Азимова - поэтесса, фотохудожник, организатор мероприятий, соведущая в музыкальном клубе "Акустический бард-рок", с 2017 года - ведущая молодого в Петербурге клуба "ХудожМузей" (он же "Томариум"). Просто клуб её имени, как видим. Она ассоциирует себя с утерянной для кого-то звездой и пишет, порой злоупотребляя запятыми и неологизмами:

У мерзнущих звезд не спрошено,
В котором земном столетии
Им сгинуть, внезапно, сброшенным,
В кипящую пустоту!..

В сплошном разбиенном крошеве
Оттаявший блеск заметить бы,
Под сумраком обескоженным
Успеть прошептать: "Я тут".

Наш канал на Яндекс-Дзен