Шестьдесят лет назад, 7 марта 1955 года в деревне Живетьево Брейтовского района Ярославской области родился Борис Александрович Орлов – капитан 1-го ранга, главный редактор газеты «Литературный Петербург», председатель правления Санкт-Петербургского отделения Союза писателей России, секретарь СП России, член Православного общества Санкт-Петербургских писателей, член Санкт-Петербургского союза журналистов, академик Петровской академии наук и искусств. Автор 17 книг стихов. Лауреат Большой литературной премии России, премий им. К. Симонова, им. В. Пикуля, Н. Гумилёва и др.. Звонко утяжелённый по парадному мундиру многочисленными государственными, ведомственными и общественными медалями, в том числе один из первых кавалеров медали святого благоверного князя Даниила Московского. Но это всё сегодня, а когда-то, полвека назад, в обычной для своих времён крестьянской семье – отец фронтовик, строитель и рыбак, мать – зоотехник, рос вполне обычный мальчишка. Учился, вместе с сестрой помогал рано овдовевшей матери на огороде и по хозяйству, гонял в футбол, рыбачил, собирал грибы. И много, взахлёб читал. Так что неизбежно к пятнадцати годам заболел сочинительством собственных стихов. Отец-ветеран умер рано, что стало стимулом для поступления в Ленинградское высшее военно-морское инженерное училище имени Ф.Э. Дзержинского, ведь курсанты материально обеспечивались государством, и можно было более не обременять мать. После выпуска Борис направляется на Северный флот служить на атомной подводной лодке. Что такое подлодка? Кто такой подводник? Есть ли где ещё, – разве что в спецназе в глубоком тылу врага, – такие условия выживания, где «один за всех и все за одного» было бы абсолютной естественностью, необсуждаемой реальностью? Подводники не знают половинчатости, не нуждаются в оттеночности: Чёрная подлодка. Именно эта спрессованность тела и духа в монолит воли, в неразличимость «хочу» и «надо», в нераздельность «приказ»-«выполнение», выделили молодого офицера для легендарного мастера Егора Исаева из среды «семинаристов» VII Всесоюзного совещания молодых писателей 1979 года. Исаев дал рекомендацию в Литературный институт им. Горького, взяв Бориса на свой курс. Получая «второе высшее» заочно, Орлов продолжал служить, работая корреспондентом и редактором во флотских газетах «На страже Заполярья», «Советский моряк», руководил отделом Центрального военно-морского музея, возглавлял кронштадтское ЛИТО «Путь на моря» им. Всеволода Азарова. И писал, писал, на самую главную для себя тему: Грома, играя, чистят глотки. Дыханье солнца помним смутно – И всплытье – новое рожденье – Россия, не зная курса, Не просвещен, не обучен Гибнем в подъездах и в штреках – Взрывчатка, ножи и пули – А тут страшной болезнью нависла смерть, на несколько месяцев придавила к койке онкологического центра. Но отступила. Не срок? На всё воля Божия, и всё неслучайно. И этот страшный опыт прямого, непосредственного прикосновения к небытию даётся человеку для самой глубинной, до незнаемого им до того, даже неподозреваемого в себе дна, для самой принципиальной переоценки себя и своего ближнего, и всего-всего дальнего. Смерть своей близостью возводит ценность жизни в бесценность. И после её касания человек себя и мир воспринимает уже необратимо иначе: В окнах — небо. Потолок высок. Вроде, всё на месте: стол, кровать, Воспринимает. Видит. И вот та самая красная звезда на фоне черноты уже не одинока, рядом с красным распахивается белое: Красный шиповник и белые розы. То в арьергарде я, то в авангарде я. И Родина, на самом-то деле, не такая уж стальная, сварная и клёпанная, не настолько конструктивно-плановая. И вовсе она не сегодняшняя, не кратковременная, никак не уложима она в человеческий век, так что и наступившие ныне ослепление глухота и слепота её не конечны, а очередны. Больно, слёзно, кроваво, но проходящи. Гаснут звезды, словно угли, Облака завиты в букли, Замираю – всплеск ли, стук ли… Бесценность жизни – как бесконечность благодарности её Сотворителю. Каждый день – дар. И не дар, то есть, не даром даваем. Для дела, деланья. Труда. Безжалостного к себе, бескомпромиссного с миром. И потому-то уже столько лет Борис Александрович Орлов является центром притяжения, неослабевающим магнитом и осью маховика большинства событий литературного сообщества Санкт-Петербурга. Притом, что человек он тяжёлый, упрямый, но тяжесть и упрямство его – не капризы эгоиста, а продолжение естественной цельности, монолитности воли офицера-моряка, навсегда не различающего «хочу» и «надо». Но разделяющего друга и врага, разрубающего добро и зло. Именно эта цельная напористость, монолитность в наше зыбкое, смутное и мутное, разориентированное время и делает «нелёгкость» его личности прямо необходимой для председательства в сложном и многочисленном объединении творческих личностей – с ответственностью за сохранение традиций петербургской литературной школы в бесконечных бытовых проблемах и нуждах юных и старых поэтов и прозаиков периода обрушения авторитета писательского служения. Поэты и прозаики – люди себе на уме, самодостаточные и на уговоры и пропаганду не податливые, потому доверие товарищей по литературному цеху – утверждение в председательстве союза – дорого стоит. И много значит. Прежде всего, то, что человек на своём месте. И в своём времени: в мутной нашей зыбкости с неподатливой своей убеждённостью: Для одних Россия – в именительном, Разные склонения-спряжения |
|||||
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
| |||||